Книга Дело «Тысячи и одной ночи», страница 156 – Джон Диксон Карр

Боюсь, что вы уделили недостаточно внимания этой записочке: «Дорогой Г., непременно нужен труп – настоящий труп», просто потому, что она имела отношение к какой-то проделке. Смысл проделки вам объяснили, и вы забыли о записке. Но не в этом состоит вся ее важность для дела. Ее содержание не имеет никакого значения, в отличие от обстоятельств ее обнаружения. Важно не то, что Джерри Уэйд писал студенту-медику с просьбой раздобыть ему труп, а то, что записку выронили возле камина, которого в квартире Холмса никогда не было. Вернее сказать, ее выронили возле трупа в подвале Музея Уэйда. Этот факт проливает свет на многие странности. Он объясняет, почему Джеффри Уэйд с такой яростью оборонял от вас Маннеринга, ведь на самом деле он выгораживал собственного сына. Я думаю, это объясняет даже тот чек в двадцать тысяч фунтов, который обеспечил Маннерингу новые захватывающие приключения на Востоке.

Со свойственным мне фирменным упрямством, как его называет Хэдли, вначале я изложил вам концовку. Пока вся эта история раскручивалась, мне казалось вполне очевидным, что Джерри Уэйд убил Пендерела…

Вы упоминали двоих главных подозреваемых. Вы говорили, что Мириам Уэйд абсолютно точно была единственной, кто спускался в подвал, и что нет никакого иного способа зайти туда, кроме как через подвальную дверь. Из этого следует, что убийцей была либо Мириам, либо тот, кто влез в подвал через окно. А как насчет пресловутого лифта? Может, все дело в моей нелюбви к лестницам, однако же этот лифт просто засел у меня в мозгу. Куда в этом деле ни глянь, натыкаешься на лифт. Он скрипит и трещит своими механизмами у меня в голове. И первое, что мы слышим об этом лифте, – это то, что он сломан.

В ночь убийства Каррутерс слышал об этом от Пруэна, когда вошел в кабинет и обнаружил следы развеселых приключений Иллингворта в лифте. Пруэн, кстати говоря, по этому поводу сделал одно заявление (среди всех прочих), которое должно было привлечь ваше внимание. Пруэн сказал, что, по словам старика, кто-то специально вывел лифт из строя из-за того, что мистер Уэйд был неосторожен и несколько раз лифт чуть было не отрубил ему голову.

Я спросил себя, кто бы мог повредить эту штуковину? Что ж, Джерри Уэйд, судя по тому, что старик рассказывал Армстронгу, был инженером-электротехником…

Хочу, чтобы вы внимательно взглянули на этот лифт и на историю событий, в которых он был задействован вечером в пятницу. Рассказ Иллингворта в этом плане весьма познавателен. Думаю, я начал пристально следить за Джерри с того момента, как Иллингворт оказался в музее. Это было в десять тридцать пять, когда Мириам выходила из подвала. Она спустилась туда во второй раз, увидела, что подвал точно пуст, решила, что Пендерел ушел, и побежала обратно наверх. Столкнувшись с ней, Иллингворт свернул в кабинет хранителя. Дверь распахивается, из кабинета вылетает нервный Джерри Уэйд в фальшивых бакенбардах и говорит Иллингворту, чтобы тот не тратил времени на пустую болтовню.

Тут возникает еще одно обстоятельство, на которое вы не обратили должного внимания. Иллингворт обрушил нам на голову целый ушат подробностей о кабинете хранителя и об этом лифте. Дверь, как неоднократно повторялось, была обшита сталью, ни один звук не просочился бы через нее наружу. Дверцы лифта были настолько толстыми, что запертый внутри Иллингворт не мог слышать, о чем Джерри с Холмсом говорили в кабинете. Любые разговоры, которые имели место в главном зале, можно было бы услышать в кабинете только в том случае, если бы двери лифта были открыты (согласны с этим?). Тогда звук проникал бы через вентиляционное отверстие в шахте лифта, а в противном случае ни слова не было бы слышно.