Книга Видеть – значит верить, страница 82 – Джон Диксон Карр

– Неужели? – равнодушно заметил Г. М.

Кортни не сразу осознал значение этого слова, отметил безразличный тон, которым оно было сказано, и, даже осмыслив все это, все равно ничего не понял.

– Сэр Генри, вы спятили? И вы, господа, что, вы все спятили? Почему стоите столбом? Говорю же, ей вкололи целый шприц. Когда я нажал на поршень, с иглы сорвалась единственная капелька! Я коснулся ее языком, и она оказалась горькой…

– Ах вот оно что? – Не снимая мокрого дождевика, Г. М. глянул за плечо. – Говорите, языком коснулись?

– Вот именно!

– Ну-ну. А кончик языка впоследствии онемел?

– Нет.

– Вы в этом уверены, сынок?

– Абсолютно.

– Значит, – снова повернулся к нему Г. М., – это был не стрихнин.

Стало тихо – если забыть, что за окнами хлестал дождь. Мастерс и Агню с напыщенным видом стояли без движения, с укоризной поглядывая на Кортни.

Тот в ответ прожигал их обезумевшим взглядом.

– Не мог бы кто-нибудь, – донесся с пола тактичный голос, – по доброте душевной помочь мне подняться? Самочувствие у меня прекрасное, но… мм… двигательные рефлексы почему-то перестали быть таковыми в общепринятом смысле этого слова. Что весьма досадно.

– Агню!

– Сэр?

– Отведите этого малого в его в комнату, – велел Г. М. – Ему крепко досталось. Ступайте. – Когда Агню бросился выполнять приказ, сэр Генри хмуро посмотрел на Кортни и продолжил: – А я на всякий случай проверю состояние миссис Фейн.

– Так что же это такое? – спросил Мастерс. – Что тут происходит, мистер Кортни?

Когда Кортни начал вводить его в курс дела, Мастерс обошел вокруг дивана, осмотрелся и поднял с пола тяжелую каменную вазу, на шершавой поверхности которой не могло остаться отпечатков. При весе в десять-двенадцать фунтов эта ваза представляла собой грозное оружие. Мастерс взвесил ее на ладони.

Кортни, однако, был краток и в самом скором времени проследовал наверх вдогонку за сэром Генри.

В коридоре второго этажа шел неразборчивый разговор. Миссис Проппер и Дейзи, кутаясь в многочисленные одежды так, словно готовились покинуть горящий дом, оживленно – но куда сбивчивей, нежели хотелось бы, – посвящали Энн в события последнего часа.

– Вот он, наш доктор-кудесник! – возопила миссис Проппер, вцепившись в рукав проходившего мимо нее сэра Генри. – Сюда, сэр. Войдите, поглядите на миссис Фейн.

– Ну-ка, пустите! Пустите, кому сказано! Я…

С этими словами Г. М. протиснулся в спальню, сбросил дождевик и склонился над Вики Фейн. Взял ее безвольную руку, прощупал пульс. Легонько провел пальцами от ушей до подбородка и вокруг шеи. Приподнял веко и взглянул на радужную оболочку. Все эти телодвижения казались зловещими как никогда, но Кортни видел, как с лица сэра Генри спадает пелена тревоги, а дыхание возвращается к размеренному ритму.

– Ну как она? – спросил Кортни. – Что с ней?

– Ничего.

– Ничего?! – ахнула Энн.

Женщины сгрудились в дверях и заглядывали в спальню, будто персонажи с рисунка Уильяма Хогарта.

– То есть она ничем не отравлена?

– Ничем, – подтвердил Г. М., – поскольку хлоралгидрат в снотворных пилюлях за отраву не считается. Ох, чтоб меня, ну вы и паникеры! Теперь рассказывайте, что это за переполох насчет грабителя. Мы заглянули к Адамсу, а он по потолку бегает. Говорит, дал вам винтовку, – покосился он на Кортни, – чтобы было чем отстреливаться от преступника. Какого еще преступника?