Книга Убийство в Атлантике, страница 75 – Джон Диксон Карр

– Я только сказал, – мягко заметил доктор Арчер, – что результат может вас удивить. Но это не относится к делу. Я должен спросить вас как юриста и медика: какие доказательства подкрепляют вашу уверенность, что капитан Бенуа на самом деле не застрелился?

Тут с места вскочил Джордж Э. Хупер и, размахивая руками, выложил свою историю.

– Вы действительно все это видели? – настаивал доктор.

– Да, я видел убийство. Своими собственными глазами, – добавил Хупер, указывая на них для большей убедительности.

– Но темнота была кромешная. Как вы могли разглядеть рядом с ним кого-то еще? Или увериться, что ему выстрелили в затылок?

– Когда пистолет выстрелил, – просто ответил Хупер, – я это увидел.

– Благодаря вспышке при револьверном выстреле?

– Да.

– Мой дорогой сэр, это невозможно.

Хупер изменился в лице.

– Вы, – спросил он после некоторого раздумья, – называете меня лжецом?

– Вовсе нет. Я просто говорю…

– Если это, – возразил Хупер, внезапно подпрыгнув, как на пружинках, – не означает, что вы называете меня лжецом…

– Ш-ш-ш! Эй! Полегче-полегче, – вмешался Лэтроп, увещевая спорщиков, в то время как Г. М. подобрал петли и принялся их снова бросать, на сей раз без комментариев. – Все это в голове не укладывается. Такого попросту быть не может, – продолжил Лэтроп, сам, очевидно, пребывая в тупике. – Несуществующие люди оставляют кровавые отпечатки пальцев. Это невозможно, как и то, что дважды два не равно четырем. Говорю вам, сэр Генри, вы должны вмешаться и разложить все по полочкам, иначе мы свихнемся. Так больше продолжаться не может. Или может?

В ту же ночь убийца нанес новый удар.

Был вечер среды. Дул свежий северо-западный ветер, давление поднималось. Напряжение возрастало, будто эхо приглушенного постукивания телеграфного ключа проникало в каюты пассажиров.

Но об этом не было сказано ни слова. Моряки небрежно занимались своими делами, как и всегда. Их не было видно, кроме как на расстоянии. Они появлялись и исчезали; дверь захлопывалась. Однако лайнер в море подобен театру, и эмоциональная атмосфера, царившая тут, улавливалась каждым, поэтому пассажиры не остались в блаженном неведении.

Они много шутили между собой. Было объявлено, что после ужина в салоне покажут фильм, но бар закроется в десять часов.

Макс, убивая время до той поры, когда можно будет переодеться для ужина, направился к своей каюте около семи. Но едва он миновал дверь сувенирной лавки на палубе В, как его остановил знакомый голос.

– Послушайте, – раздался раздраженный баритон, – это начинает действовать мне на нервы. Я знаю о вашем пристрастии к треклятому бальзаму. Но мне все равно не нужно никакого средства для отращивания волос. Мне нужно побриться, по-брить-ся! Пять дней я брился сам, чтобы не путаться у вас под ногами. Ради всего святого, может, вы прекратите болтать о чудо-средстве и займетесь делом?

– Волосы, – возразил парикмахер, – подобны траве. Трава ведь растет, не так ли, сэр? Ни у одного думающего человека не может быть сомнений на сей счет. Вот, пожалуйста. А почему она растет?

– Не знаю. Что я хочу сказать…

– Именно это я и имею в виду, сэр, – торжествующе подхватил парикмахер. – Она растет, потому что ее дождь поливает. Мы видим, что даже трава, этот дар Божий и, можно сказать, природное явление, требует полива. Только тогда она и растет. Не так ли?