Книга Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса, страница 175 – Артур Конан Дойл

«Да, вполне, – согласился я. – Единственное, чего я не понимаю, – зачем вам понадобился гидравлический пресс? Насколько мне известно, сукновальную глину просто-напросто вычерпывают, как гравий из карьера».

«А! – небрежно отмахнулся от меня полковник. – Мы применяем собственный метод. Для отвода глаз прессуем землю в кирпичи, чтобы никто не разобрался, как там и что. Но это сущая мелочь. Отныне я полностью полагаюсь на вас, мистер Хэтерли, и вы могли убедиться, насколько я вам доверяю. – Тут полковник поднялся со стула. – Итак, жду вас в Айфорде в четверть двенадцатого».

«Я непременно буду».

«И помните: никому ни слова!»

На прощание полковник окинул меня долгим пронизывающим взглядом, а затем, пожав мне руку холодной влажной ладонью, поспешил удалиться.

Когда настало время хладнокровно поразмыслить над внезапно свалившимся на меня заданием, я, как вы наверняка представляете, почувствовал себя ошеломленным. С одной стороны, меня радовал гонорар, десятикратно (если не более) превышавший сумму, которую я сам назначил бы в качестве вознаграждения за свои услуги; вдохновляла и перспектива дальнейших заказов того же свойства. С другой стороны, внешность и манеры моего клиента оставили весьма неприятное впечатление; к тому же он не убедил меня в том, что ехать нужно непременно ночью. Загадочной казалась и крайняя обеспокоенность полковника насчет того, чтобы я никому не проговорился о своей поездке. Тем не менее я отбросил все страхи, плотно поужинал, доехал до Паддингтона и двинулся в путь, в точности следуя строгому предписанию держать язык за зубами.

В Рединге мне пришлось сделать пересадку и перейти на другой вокзал. Однако я успел сесть на последний поезд до Айфорда и в начале двенадцатого высадился на тускло освещенной платформе. Кроме меня, пассажиров не было; стоял только сонный носильщик с фонарем в руке. Но, пройдя через турникет, я увидел своего утреннего знакомого, поджидавшего меня в тени. Он молча ухватил меня за руку и втолкнул в распахнутую дверцу экипажа. Полковник закрыл оба окошечка, постучал в деревянную перегородку, и кучер пустил лошадь во всю прыть.

– Лошадь была одна? – вмешался Холмс.

– Да, только одна.

– Какой масти, вы не заметили?

– Заметил при свете бокового фонаря, когда влезал в экипаж. Гнедая лошадь.

– На вид уставшая или бодрая?

– Вполне бодрая. Шерсть у нее лоснилась.

– Благодарю вас. Простите, что перебил. Прошу вас, продолжайте свое чрезвычайно увлекательное повествование.

– Итак, мы тронулись с места и ехали не менее часа. Полковник Лисандр Старк говорил всего о семи милях, но, судя по скорости и времени, их было чуть ли не двенадцать. Он сидел бок о бок со мной, не проронив ни слова, и всякий раз, когда мне случалось на него скоситься, я видел, что он прямо-таки сверлит меня глазами. Проселочные дороги в тех краях отвратительные: нас то и дело подбрасывало и кидало из стороны в сторону. Я пытался было разглядеть из окошка, где мы находимся, но сквозь матовые стекла видел только мелькавшие пятна света. Иногда я отваживался на какое-нибудь замечание, чтобы завязать разговор (уж очень однообразным было путешествие), но полковник отвечал односложно, и беседа обрывалась. Наконец колдобины и ухабы кончились, под колесами захрустел гравий подъездной аллеи, и экипаж остановился. Полковник Лисандр Старк спрыгнул на землю, я последовал за ним, но он, не дав мне опомниться, проворно втащил меня на крыльцо к распахнутой входной двери. Прямо из экипажа мы сразу очутились в холле, так что я даже краем глаза не успел увидеть фасад. Стоило мне переступить порог, как дверь за нами с грохотом захлопнулась, и я расслышал слабый стук колес удалявшегося экипажа.