Книга Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса, страница 176 – Артур Конан Дойл

Внутри дома было темно – хоть глаз выколи. Полковник, нащупывая в кармане спички, что-то невнятно бормотал. Внезапно в дальнем конце коридора настежь отворили дверь, и к нам протянулась длинная полоса золотистого света. Полоса ширилась, и в проеме, держа высоко над головой лампу, возникла женщина; вытянув шею, она пристально в нас всматривалась. Я увидел, что она красива, а глянцевый блеск ее темного платья указывал на дороговизну ткани. Женщина вопросительно произнесла несколько слов на чужом языке, а когда мой спутник вместо ответа сердито огрызнулся, так вздрогнула, что чуть не выронила лампу. Полковник Старк подошел к ней, шепнул что-то на ухо, втолкнул обратно в комнату и, отобрав лампу, вернулся ко мне.

«Не окажете ли вы любезность подождать несколько минут вот здесь?» – спросил он, отворив другую дверь. За ней была скромная комнатка с простой мебелью; на круглом столе посередине валялось несколько немецких книг. Полковник Старк поставил лампу на фисгармонию возле двери и со словами «постараюсь вас не задержать» скрылся в темноте.

Я полистал книги. Немецкого я не знаю, но все же уразумел, что две из них – научные трактаты, а прочие – стихотворные сборники. Потом подошел к окну в надежде разглядеть окрестности, но стекла загораживали тяжелые дубовые ставни. В доме царило поразительное безмолвие. Стояла мертвая тишина, лишь где-то в коридоре громко тикали старые часы. Меня охватило смутное беспокойство. Кто эти немцы и чем занимаются, укрывшись тут, в загадочной глуши? Где находится этот дом? Милях в десяти от Айфорда – мне было известно только это, – но к северу, югу, востоку или западу, кто знает? Собственно говоря, в этом радиусе располагается Рединг и, возможно, другие крупные города, так что не обязательно это такая уж глушь. Однако, судя по нерушимой тишине, местность была, вне сомнения, сельской. Я мерил шагами комнату, для поддержания духа напевал себе под нос какую-то песенку и чувствовал, что пятьдесят гиней будут заработаны честно.

Неожиданно, среди ничем не нарушенной тишины, дверь моей комнаты медленно растворилась. Порог, на фоне кромешного мрака, переступила та самая женщина. Желтый свет моей лампы упал на ее взволнованное прекрасное лицо. Я тотчас же угадал, что женщина до полусмерти напугана, и холодок пробежал у меня по спине. Трясущимся пальцем она подала мне знак, чтобы я молчал, и торопливо прошептала несколько слов на ломаном английском, поминутно оглядываясь назад в темноту, будто вспугнутая лошадь.

«Уйдите, – проговорила она, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. – Уйдите. Нельзя оставаться здесь. Вам здесь ничего хорошего нет».

«Но, сударыня, – возразил я, – я еще не выполнил своего поручения. Я никак не могу уехать, пока не осмотрю механизм».

«Ждать нечего, – продолжала женщина. – Уйдите через ту дверь, никто не задерживает».

Я с улыбкой покачал головой. Женщина отбросила всякую сдержанность и шагнула ко мне, ломая руки.

«Ради всего святого! – прошептала она. – Бегите отсюда, пока не поздно!»

Я, однако же, упрям по натуре и готов идти напролом, если на пути возникает преграда. Я подумал о предложенных мне пятидесяти гинеях, об утомительном путешествии и о предстоящей ночи, которую придется коротать под открытым небом. Выходит, все старания пойдут прахом? С какой стати мне ударяться в бега, не выполнив поручения и не получив обещанного гонорара? Быть может, эта женщина (а я вижу ее впервые) – не в своем уме? Я гордо выпрямился, отрицательно помотал головой – хотя поведение незнакомки и подействовало на меня сильнее, нежели я желал в том себе признаться, – и твердо заявил, что не двинусь с места. Женщина попыталась было возобновить свои мольбы, но где-то наверху хлопнула дверь, и на лестнице послышались шаги. Женщина на мгновение вслушалась, а потом в отчаянии заломила руки и исчезла так же бесшумно, как и появилась.