Онлайн книга «Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса»
|
Интерес к моей лекции был чрезвычайно высок: послушать меня в Скинии собралось по крайней мере пять тысяч человек. Не припомню более отзывчивой и разумной аудитории. На следующий день обе газеты, описывая реакцию слушателей, воспользовались словом «заворожены»; надеюсь, я не сплоховал. Оказавшись высоко над уровнем моря, я стал быстро уставать во время лекций, и здесь, на высоте 4000 футов, мне пришлось впервые посередине лекции попросить у слушателей извинения, чтобы пять минут передохнуть, пока на громадном мормонском органе – одном из крупнейших в мире – превосходно исполняли одухотворенную импровизацию. Эта интермедия между двумя частями моей лекции – философской и иллюстративной – оказалась весьма полезной, и я утомился меньше обычного; что до моих слушателей, то одна из газет на следующий день сообщила об их огромной заинтересованности: многие задержались в зале и уходили с неохотой. Если учесть, что все население города составляет 120 000 человек, а на лекции присутствовало 5000, событие, безусловно, оказалось незаурядным, а для платных представлений в Скинии – рекордным. Хотелось бы сказать несколько слов о самом здании: оно удивляет и впечатляет, как и многое, связанное с этим необычайным сообществом. По величине оно, пожалуй, не уступает Альберт-холлу, однако имеет форму перевернутого гигантского овального корабля со сглаженным килем на месте крыши. Спина кита – более подходящее сравнение. При постройке гвозди не использовались: сооружение целиком деревянное. Акустика столь безупречна, что малейший шепот слышен даже в самом конце зала: стоять на трибуне с чувством, что полностью владеешь аудиторией, – истинное наслаждение. На следующее утро мне со всех сторон втолковывали, насколько действенной и доказательной была моя лекция. Многие заверяли, что всецело разделяют мои воззрения. Один добросердечный мормон торжественно вознес за меня молитву и призвал благословление на мою работу. Известный доктор (немормон) сказал моей жене, что теперь ему открылись глаза на истинный смысл жизни и он готов пройти сотни миль, чтобы снова послушать мою лекцию. Подобные заявления оправдывают наши усилия и придают нам бодрости и отваги для продолжения дела. Порой глухая стена материализма кажется непроницаемой, но затем прямо на глазах из нее вываливается кирпич за кирпичом, а это наделяет нас мужеством. Грандиозный собор, куда допускаются только мормоны, не слишком меня заинтересовал, хотя это пышное здание с двенадцатифутовым ангелом Моронием на самой высокой башне. Меня растрогал, однако, небольшой памятник чайкам, стоящий вблизи храма. Случилось так, что ранним поселенцам грозила голодная смерть из-за нашествия саранчи, пожиравшей всходы. Людей охватило отчаяние, но тут с озера появилась целая туча чаек, которые опустились на поля и, уничтожив саранчу, спасли урожай. В память об этом поставлен прекрасный памятник: чайка почитается в долине Юта священной птицей, спасшей жителей штата, как некогда гуси спасли Рим. Стрелять в чаек здесь воспрещено. Все в Солт-Лейк-Сити представлялось мне поразительным и необычным – даже железнодорожная станция. Вообразите английскую станцию в городке величиной с Ковентри, в которой две противоположные стены в зале ожидания занимают внушительные фрески. На одной изображен отряд первопроходцев, достигших со своими фургонами конца перевала, а их предводители взирают на простертую Землю обетованную. На второй стене – картина открытия в 1869 году трансконтинентального железнодорожного пути. И та и другая фреска – великолепные произведения искусства. Нам следовало бы поучиться у американцев. Здесь железные дороги – не просто доходное транспортное средство. Они должны не только обслуживать города, но и украшать их. Если общество платит деньги, следует не только предоставить ему услуги, но и окружить красотой. Сравнивая огромную мраморную станцию в Вашингтоне с вокзалом Ватерлоо или Виктория, понимаешь, какая пропасть лежит между нашими представлениями и сколь многому нам предстоит научиться. |