Книга Выстрел в спину. Обречен на победу, страница 189 – Николай Леонов

Последний раз Мишель не выдержал, видимо, любому терпению есть предел, и, когда Павел, зайдя в редакцию, начал свой очередной выпад против кого-то, Мишель снял очки, посмотрел без улыбки и сказал:

– Хватит, Павел. Все у вас такие-разэдакие, один вы принципиальный. Вы как-нибудь сядьте перед зеркалом и подумайте критически о себе.

Павел вернулся домой и задумался, зеркало ему не понадобилось.

«Начнем с того, что все в твоем возрасте имеют семью. Ты, Ветров, один, так как в больших дозах тебя выносила только мать. Любишь ты, если способен на чувство, чужую жену».

И неожиданно увидел он себя во взаимоотношениях с Олегом Перовым со стороны иной. Был приятель, свихнулся, пошел по дорожке плохой. Свихнулся, между прочим, когда ты, Ветров, рядом находился. Что ты, Павел, сделал, чем помог человеку? Смотрел с Олимпа и критиковал? Это теперь помощью называется? Когда человек начал воровать и пьянствовать, ты, Ветров, вычеркнул его из списка и забыл бы, да Ирина не дает. Придет день, Олега Перова приведут на Петровку, затем в суд. Как ты, Ветров, в глаза Ирише посмотришь, на себя самого посмотришь как?

Тогда он поехал к Перову, явился прямо в цех, огляделся, брезгливо поморщился.

– Значит, здесь ты и воруешь, – не спросил, сказал утвердительно, взял со стола брошку, которую в цехе тогда гнали, три вишенки на веточке, покрутил перед глазами, бросил. – Дерьмо. Поедем, разговор есть.

Когда они приехали в бар, Ветров, словно прокурор, оглядел Олега и сказал:

– Значит, так я решил. Надо кончать, выход у тебя один: иди и кайся.

– Ты у врача давно был? – Олег как можно презрительнее оглядел плотную фигуру Павла, посмотрел в его серые глаза, на упрямо выдвинутый подбородок, сжал кулак и усмехнулся: – С чего ты взял?

– Знаю с чего. Ты воруешь уже давно; я думал, думал и решил – так дальше нельзя. – Павел откинулся в кресле и выругался. – Вот убеждать, объяснять не умею. Ты меня слушай, не перебивай. Ты был человек, свихнулся, ты молод, у тебя жизнь впереди. Если я тебя не остановлю, ты погибнешь. Ты хоть и бывший, но спортсмен, силенка должна в тебе остаться. Ты живешь не один, у тебя Ирина, имя, которое ты изгадил, старые товарищи по спорту. Если ты не остановишься, ты измажешь дерьмом всех. Я этого допустить не могу.

– Ты остановишь! Ты не можешь! – Олег облизнул пересохшие губы. – Ты кто такой?

– Человек. Не очень хороший, но человек, – ответил Павел. – Ты должен пойти и перед людьми повиниться.

…Олег в этот день еще не пил, и внутри у него все дрожало и екало. Он знал Павла, его упрямство и жестокую прямолинейность, понимал, какая угроза нависла над головой. Тут он вспомнил слова Семена Семеновича. Как он сказал тогда о Павле? «Этот человек ради своих принципов тебя с кашей съест и не поморщится». Вспомнил Олег предупреждение прозорливого учителя, да кажется поздно.

– Давай выпьем, – сказал он.

– Позже, – отрезал Павел.

Олег подошел к стойке, выпил, поставил два стакана на стол.

– Хиляк, слабня, и такой у меня другом был, – Ветров покачал головой.

– Был? – веселея, спросил Олег. – Раз был, так я пойду. Ни тебе до меня, ни мне до тебя дела нет. Я в Москве ворую один? Займись кем-нибудь еще. – Однако сел на свое прежнее место. – Я кого-нибудь обижаю? – возмущался Олег. – Хороша моя продукция, плоха ли, она нравится людям, они покупают охотно. Мои побрякушки не валяются на складах, не приносят убыток. Тоже мне, борец за справедливость! Ты зайди в обувные магазины, к примеру. Погляди, чем торгуют. Летние туфли, по пяти килограмм каждый, на пластике, походишь в таких месяц, без ног останешься. Никто и не берет, полки обваливаются от товара, склады забиты, а твои порядочные гонят план, расходуют сырье, получают прогрессивки. Вот где убытки! Ты их к ответу призови. Рискни! Пока ты будешь ходить по инстанциям, превратишься в долгожителя. Я сделал, тут же продал. Мы следим за рынком, не можем сработать для склада. – Он рассмеялся. – Мы рентабельны, приносим прибыль.