Книга Окно Иуды, страница 90 – Джон Диксон Карр

– Вы взяли десять фунтов? – спросил судья.

– Да, ваша честь, – вызывающе ответил Грэбелл. – А что бы вы сделали на моем месте?

– Я не стану выносить суждение на этот счет, – отозвался судья Рэнкин. – Продолжайте, сэр Генри.

– Он ушел вместе с пистолетом, – Г. М. покивал головой. – Что вы сделали дальше?

– Я понял, что он задумал неладное, поэтому решил предупредить капитана Ансвелла.

– Вот как? Вы рассказали обо всем капитану Ансвеллу?

– Да. Я считал это своим долгом, хотя грош цена этому капитану.

– Когда вы его предупредили?

– Капитана не было в городе, однако он неожиданно появился на следующий день…

– Ага. Значит, он все-таки находился в Лондоне в вечер убийства, не так ли? – Г. М. помолчал, наблюдая, как свидетель двигает челюстями, будто пережевывая ответ. – Когда вы его встретили?

– В субботу, примерно в шесть десять вечера. Он подъехал на парковку для жильцов позади дома. Вокруг никого не было, так что я подошел к нему и сказал, что мистер Хьюм приходил днем раньше и украл его пистолет.

– Что он ответил?

– Он был удивлен. Постоял минутку, размышляя, а потом произнес: «Спасибо, вы очень помогли» – и дал мне полкроны. Потом опять сел в машину и уехал.

– Теперь послушай меня, сынок. Пистолет, найденный в кармане обвиняемого, – вот этот самый пистолет, который, как предполагали, он взял с собой, чтобы убить мистера Хьюма, – был на самом деле украден из квартиры самим мистером Хьюмом днем раньше? Верно?

– Даю голову на отсечение, все было именно так, – запальчиво произнес свидетель, высунувшись из кабинки навстречу указательному пальцу Г. М.

Тот же, услышав ответ, сел на свое место.

Грэбелл показал себя нахалом и пустомелей, однако его показания произвели изрядное впечатление. Теперь все ощущали, что назревает драка. Неприязнь между свидетелем и сэром Уолтером Штормом стала очевидна еще до того, как генеральный прокурор произнес первое слово. Каждый лондонец испытывает невольный трепет и глубокое уважение при виде алой мантии, которая смутно олицетворяет для него Империю и Закон, – нечто, уходящее корнями в далекое прошлое; возможно, поэтому Грэбелл проявил по отношению к судье смирение и покорность. Однако представители обвинения подобных чувств у него не вызывали. Уолтер Шторм казался ему, скорей, человеком, который желает его унизить. Грэбелл, должно быть, поглядывал на прокурора с тех пор, как зашел в кабинку, готовый ощетиниться в любой момент. Невольно надменный взгляд сэра Уолтера также не способствовал установлению мира.

– Э… Грэбелл. Вы сказали, что приняли от мистера Хьюма десять фунтов?

– Да.

– Вам кажется, это был достойный поступок?

– А вам кажется достойным с его стороны предложить мне эти деньги?

– По-моему, мы не обсуждаем здесь привычки мистера Хьюма…

– А стоило бы обсудить. Потому что из-за них этого бедолагу пытаются отправить на виселицу.

Генеральный прокурор, должно быть, принял весьма угрожающий вид, потому что свидетель немного отодвинулся вглубь кабинки.

– Вам известно, что такое неуважение к суду, Грэбелл?

– Да.

– Если вы не знаете, судья может вам это прояснить. Чтобы избежать неприятных последствий, должен сказать, что ваша обязанность – отвечать на мои вопросы, и только. Вы меня поняли?

Побледневший Грэбелл выглядел так, будто вот-вот сорвется с привязи, однако лишь дернул головой и ничего не сказал.