Книга Окно Иуды, страница 98 – Джон Диксон Карр

Конечно, Г. М. это знал. И значит, был к этому готов? Он сидел по-прежнему очень тихо, прижав кулаки к вискам. Впрочем, не имело значения, как слова свидетеля подействовали на Г. М., – важно, как они могли повлиять на присяжных заседателей.

– У меня больше нет вопросов, – сказал Уолтер Шторм в явном замешательстве.

Г. М поднялся, чтобы приступить к повторному допросу, который на самом деле был перекрестным допросом собственного свидетеля. И первые же его слова прозвучали в манере, к которой не прибегали в Олд-Бейли со времен судьи Арабина^[38]. Они несли в себе угрозу и были сказаны с глубоким удовлетворением, от которого Г. М., казалось, подрос на целый фут.

– Я даю вам две секунды, – произнес он, – чтобы признаться в том, что вы пережили приступ белой горячки и все, сказанное вами, – ложь.

– Вы откажетесь от этих слов, сэр Генри, – откликнулся судья. – У вас есть право допрашивать свидетеля обо всем, что имеет отношение к показаниям, прозвучавшим во время перекрестного допроса сэра Уолтера, выражая свои мысли надлежащим образом.

– Как-будет-угодно-вашей-чести, – ответил Г. М. – Мое поведение станет понятным, когда я начну задавать вопросы… Капитан Ансвелл, вы не желаете отказаться от своих показаний?

– Нет, с какой стати?

– Что ж, – произнес Г. М. весьма беззаботным голосом, – значит, вы наблюдали события через стеклянную панель в двери?

– Да.

– Была ли дверь открыта?

– Нет, я не заходил внутрь.

– Понятно. Если не считать событий четвертого января, когда вы в последний раз посещали дом?

– Около года назад, должно быть.

– Ага, я так и думал. Разве вы не слышали вчера показаний Дайера о том, что дверь со стеклянной панелью заменили полгода назад на обычную? Если у вас есть сомнения на этот счет, можете взглянуть на отчет официальных лиц – он лежит на столе, среди улик. Что вы скажете на это?

Голос свидетеля, казалось, прозвучал из глубокой шахты:

– Дверь… возможно, была открыта…

– У меня все, – отрывисто бросил Г. М. – Ваша честь, прошу принять надлежащие меры, учитывая все, что мы здесь услышали.

Сказать, что случившееся явилось для всех потрясением, было бы слишком мягко. Из ниоткуда возник свидетель, который сумел подтвердить вину Джеймса Ансвелла, а спустя всего восемь секунд был уличен в лжесвидетельстве. Впрочем, не это было главным. Казалось, симпатии присяжных претерпели сложную химическую реакцию: я видел, как некоторые из них впервые смотрели на обвиняемого прямодушным взглядом, который, как известно, лежит в основе всякого сочувствия. Слово «подтасовка» витало в воздухе, будто произнесенное вслух. Даже если бы Г. М. заранее знал, что Реджинальд выкинет подобный номер, результат не мог бы быть лучше. Расположение к Джеймсу Ансвеллу охватило зал суда. Если бы Г. М. знал?..

– Вызывайте следующего свидетеля, сэр Генри, – спокойно произнес судья.

– Ваша честь, если у генерального прокурора не найдется возражений, я прошу вызвать повторно одного из свидетелей обвинения для опознания некоторых вещей, которые я хотел бы приобщить к делу. Мне необходим человек, проживающий в доме покойного, чье знакомство с этими вещами не вызовет сомнений.

– У меня возражений нет, ваша честь, – откликнулся сэр Уолтер Шторм, незаметно утирая лоб носовым платком.

– Что ж, хорошо. Свидетель находится в зале?