Книга Дочь Авраама, страница 72 – Кеннет Дун

– Да. Я на нее работаю. Вы не помните, когда точно это было?

– Нет. Помню, что вскоре после Нового года. А что он натворил?

– Ничего. Его убили четвертого января. Здесь неподалеку, в парке Санта-Мария.

– Что? – изумился Хамфри. – Подождите, я же что-то об этом читал. Точно, на следующий день в парке зарезали бездомного. Так это был он?

– Абрахам Рэйми, – подтвердил я.

На лице у Хамфри появилось сомнение, как будто он пытался что-то вспомнить.

– Но он совсем не походил на бездомного, – поднял руки пастор. – Иначе я бы предложил ему помощь.

– Точно, – кивнул Хамфри. – От него не воняло… ну вы понимаете, как от человека, который спит на улице. И одежда у него была потрепанной, но приличной. Вот как на вас. Конечно, у него были эти жуткие шрамы на лице, но в целом он не выглядел… бродягой. Вы не подумайте, наши двери открыты для всех… просто брат… как вы говорите… Абрахам… странно, да… в общем, если бы он был пьян или выглядел неадекватно… это могло обеспокоить наших других братьев и сестер. Я ничего подобного не помню. Неужели это его убили? Помню, мы обсуждали этот случай. Еще и женщину недавно застрелили в парке Санта-Мария. Мы даже подумывали о том, чтобы отменить вечерние собрания после восьми. Как странно, вы сейчас сказали, теперь я вспомнил, что этот человек пришел как раз на пятничное собрание в шесть вечера. Получается, что его зарезали в тот же вечер, когда он ушел от нас?

– Во сколько закончилось то собрание?

– Незадолго до восьми. Как обычно. Некоторые еще задержались, чтобы помочь убраться перед следующей группой и выпить кофе, но… брат Абрахам ушел почти сразу.

– И ни с кем не разговаривал? Например, после собрания?

– Точно нет. Обычно я приветствую новичков, стараюсь обменяться парой слов, вдруг кто-то боится сразу выступать перед группой. Но он просто ушел сразу после молитвы.

– Он попросил у меня, нельзя ли воспользоваться телефоном, – неожиданно вступил пастор.

– Что?

– Еще до начала собрания. Спросил, можно ли ему сделать важный звонок. Я проводил его в свой кабинет.

Я напряг память. Каллиопа Пьюфрой сказала, что Рэйми позвонил ей около шести вечера с вопросом, нельзя ли ему переночевать в офисе комитета. Потом они договорились, что в восемь он зайдет за ней и проводит до дома. Пока что все сходилось – Рэйми планировал сразу после собрания повидать старую подругу, поэтому ушел, не задерживаясь, как только укрепил силы на пути трезвости.

– И больше он не просил у вас позвонить? Например, после собрания.

– Нет, – покачал головой пастор. – Я даже не видел, как он ушел. Но первый раз, когда он был в моем кабинете, то сделал два звонка.

– Что? Вы уверены?

– Ну… видите ли… я не подслушивал, конечно. Но я.. слонялся неподалеку, чтобы убедиться, что все в порядке. Конечно, у меня в кабинете нет ничего ценного, мы там не держим золотых чаш для причастия или церковной кассы. Просто мне было неспокойно, потому что этот человек был…

Страшным негром со шрамом, закончил я мысленно.

– … совершенным незнакомцем. Он прикрыл дверь, а я тихонько ходил по коридору. Первый раз он разговаривал недолго, буквально пару минут. Потом, когда я снова прошел мимо двери, то услышал снова звук набираемого диска. Я отошел подальше, и тут меня отвлек один из помощников, который спрашивал насчет воскресного баскетбольного матча для ребят из местной школы. Я все время поглядывал на дверь. Не могу сказать точно, но наверное разговор продолжался минут пять, а потом этот мужчина вышел и отправился в комнату собрания.