Книга К югу от Авалона, страница 79 – Кеннет Дун

– Мисс Бальтазар, я хочу напомнить вам, что речь идет о специальном федеральном расследовании, – подал голос Рэбиот.

– Да перестань, Фил. Нам повезло, что Дуг сейчас на острове, – Лекси по-прежнему были чужды формальности и субординация. – Если мы хотим провести расследование по-тихому, то будет лучше, если он будет на нашей стороне.

– Нам не давали полномочий посвящать кого-либо в подробности, – заныл Рэбиот.

– Заткнись, Фил. Нет, Дуг, дело не в призраке-диверсанте и не во вчерашнем убийстве. Мы здесь из-за похищения Джесси Кэрригана.

– Я напоминаю вам, мистер Стин, что, все услышанное вами, является информацией, попадающей под защиту федеральной юрисдикции, – начал нудить Рэбиот, перейдя к перечислению статей закона, и кар, которые меня ждут, если я их нарушу.

– Ну, теперь мы можем перейти к делу? – нетерпеливо спросила Лекси. Терпение вообще никогда не было ее сильной стороной.

– Джесси Кэрриган. Это же сын Джулии Кэрриган. Той самой, что…

– Да, это есть в здешнем буклете. Взяла на стойке и успела ознакомиться. Интересно, что в свое время полиция Нью-Йорка и ФБР вообще не обратили на это внимания. Видимо, мистические новости с острова Тир так и не дошли до Восточного побережья. Упоминаний о ритуале Обинаты вообще нет в деле.

– Тогда как вы здесь оказались?

– Лучше я расскажу все по порядку. Ты вообще помнишь что-то об исчезновении Джесси Кэрригана?

– В свое время газеты об этом много писали. Я как раз вспоминал пару дней назад по пути на остров. Вроде бы внука миллионера похитили прямо в Центральном парке. Выкуп был заплачен, но ребенка так и не вернули. Газетчики полагали, что похитители вдохновлялись делом Линдберга, но сделали все гораздо ловчее. Ребенок был совсем младенцем, несколько недель от роду. Возможно, он не пережил условий содержания у похитителей.

– Ты практически в точности перечислил все основные факты. Я составляла доклад по динамике похищений ради выкупа в Соединенных Штатах, еще раз внимательно изучила дело Кэрригана, поэтому меня и привлекли к этому расследованию.

– О, да, похищения всегда были прибыльным бизнесом в нашей стране, – улыбнулся я. – Правда, обычно похитители не скрывали своего имени и намерений. Например, кто-то заграбастал лишних денег, так тут же появлялись те, кто считал, что неплохо бы поделиться. Они похищали жену или дочь, а в доказательство серьезности своих требований присылали палец или мочку уха. Со стороны похитителей это выглядело как честный обмен, перераспределение благ. Когда только появилась организованная преступность, гангстеры тоже поначалу вели себя как джентльмены. Помню, отец мне рассказывал, что периодически владельцам бизнеса на Банкер-Хилл^[42]приходили очень вежливые послания в таком стиле: «Если не хотите, чтобы ваша жена была похищена, будьте любезны выплачивать нам определенную сумму раз в неделю». Иногда чью-то супругу и правда похищали, чтобы показать другим лавочникам, что они не шутят. Но после рецессии люди как-то… озлобились.

– А потом еще больше озлобились после войны и после атомной бомбы и еще больше озлобились, когда выросли цены на мясо. Тебя послушать, так по итогам развития человеческой цивилизации людей так и должно просто распирать от злобы. В нашем случае преступники и правда могли вдохновиться тем, что похищение маленького Чарли Линдберга широко освещалось в прессе. Однако они воспользовались этим, чтобы учесть все ошибки Гауптмана. А, может, они просто были очень умны сами по себе.