Книга Триста процентов, страница 68 – Кеннет Дун

– Возможно, и не очень.

– Вы мне многого не рассказываете, мистер Стин. У Френки крупные неприятности? Он снова может угодить в тюрьму? – мисс Прескотт приложила руки к груди.

– Нет, мэм, все еще можно исправить. Френк не сделал ничего ужасного, – неожиданно для самого себя ответил я, глядя на расстроенное лицо женщины. Наверное вспомнил фразу преподобного Линкольна про веселое сердце. Мать Андерсена уже умерла из-за печали по сыну, не хотелось бы, чтобы его крестная тоже захворала.

– Я буду молиться за Френки, – пробормотала женщина и вернулась к чаепитию.

Выйдя из церкви, я направился в сторону бывшего порта в поисках «Старого редута». В отличие от идиллического центра города, здесь отчетливо распространилась мерзость запустения. Когда-то красивые деревянные дома почернели и частично развалились, на дорогах зияли выбоины, напоминающие застарелый кариес. Я подумал, уж не в этом ли районе находится злосчастный дом Андерсена, которой ему так и не удалось до сих пор продать. Надо бы найти этот дом. Сомнительная идея, но вдруг Андерсен оставил там какие-то зацепки вроде того конверта от письма к матери, забытого в бардачке синей «импалы».

В баре было тепло и уютно, толстые стены защищали от пронизывающего морского ветра, зато из окон открывался прекрасный вид на залив. Народу и здесь было мало. Я спокойно нашел себе отдельный столик, заказал бутылку дешевого калифорнийского шардоне и какое-то странное варево из моллюсков, больше напоминавшее жидкий цементный раствор с кусочками резиновых морепродуктов и безвкусных овощей. Сама жижа была ужасно пересолена, к тому же временами на зубах хрустели остатки раковин. Я уже стал жалеть, что отказался от рыбы и отбивных с печеным картофелем в «Прескотт Инн». Судя про мрачным лицам бармена, официантки, которая с равным успехом могла бы быть его сестрой, женой или матерью, а также трех мужчин, сидевших за стойкой, рассчитывать на дружескую беседу в этом заведении явно не приходилось.

– Я почему-то так и подумал, что найду вас здесь, – рядом со мной без приглашения плюхнулся Хопи. – То есть вначале я зашел в отель, но там лишь обедали двое коммивояжеров, а Марта с возмущением заявила, что вы хотите вкусить местных развлечений. Машина ваша стоит на улице, у Долана вас тоже не было, ну я и подумал, куда еще вы можете пойти? Все-таки я был журналистом.

– Зачем вы едите эту гадость? – спросил он, опрокидывая залпом порцию бурбона. – Все знают, что Эш не умеет готовить. Он добавляет в свою похлебку морскую воду, мол, так делали его предки. Но не все из того, что делали наши предки, было правильно, я так вам скажу.

– Можете не доедать, – предложил Хопи, глядя, как я стараюсь выловить фрагменты моллюсков и рыбы из тарелки. – Эш не обидится. Заплатили доллар за порцию, уже хорошо, а я считаю, что даже переплатили. Пошли отсюда, у меня есть предложение получше. Я нашел того, кто может вам рассказать все про Френка Андерсена.

– И кто это? – спросил я, когда мы расплатились и вышли на улицу.

– Пит Хейс. Его старый друг со школьных времен. Я встретил его сегодня с женой на улице, и они пригласили нас на воскресный обед. Белинда Хейс, кстати, прекрасно готовит. Надеюсь, вы не убили свой желудок стряпней Эша. Я потратил некоторое время, чтобы вас найти, так что мы немного опаздываем. Давайте воспользуемся моим автомобилем. Хейсы живут на противоположном конце города в доме, который достался им от родителей Белинды. Один из последних новых домов, построенных в Колдуотере еще в двадцатые.