Книга Опаловая змея, страница 169 – Фергюс Хьюм

– Тогда всего хорошего, – попрощался Даукер и вышел из комнаты. Оказавшись на улице, он немного прошелся, глубоко задумавшись.

– Черт бы его побрал! Он что‐то знает, – сказал детектив себе, – и отказывается говорить. Не хотелось бы потерять его из виду, поэтому мне придется попросить этого дьяволенка Флипа присмотреть за ним. Сейчас же разыщу его, и сразу начнем.

Только Даукер собрался привести это решение в исполнение, как увидел, что из двери дома, которую он только что оставил открытой, вышла служанка с листком бумаги в руке, который, как рассмотрели зоркие глаза сыщика, был телеграфным бланком.

– Ого! – сказал себе детектив. – Интересно, это от Десмонда? Надо выяснить.

Рондалина дошла до маленькой почтовой конторы в конце улицы и повернула туда. Вскоре Даукер последовал за ней и, подойдя к стойке, взял телеграфный бланк, как будто собираясь послать телеграмму. Девушка на почте занималась другим клиентом, а Рондалина, держа перед собой раскрытую телеграмму, ждала своей очереди. Даукер ловко перегнулся через нее, чтобы взять ручку, и быстро взглянул на телеграмму, которую тотчас же прочел:

Пенфолд, дом Бэлскомб, Парк-лейн. Встретимся у Мраморной арки в три часа.

Майлз.

Даукер послал вымышленную телеграмму и неторопливо вышел.

– Гм! – задумчиво произнес он. – Это та девушка, на которой он хочет жениться. Интересно, какие у него причины видеть ее сегодня? Вот бы подслушать их разговор. Сам я пойти не могу, он меня знает, так что Флип будет в самый раз.

И Даукер отправился на поиски Флипа.

Флип был маленьким худющим мальчишкой, родившимся и выросшим в лондонских трущобах. Он не имел родителей – по крайней мере, не помнил их, и если бы его спросили, как он появился на свет, он, вероятно, ответил бы просто «вырос». Родители оставили его в раннем возрасте, не дав ему ничего, чтобы помнить их, даже имени, потому что он был брошен в мир визжащим младенцем. Тем не менее ему как‐то удалось дожить до пятнадцати лет, в этот‐то период жизни Даукер случайно на него наткнулся, и у молодого человека появились перспективы.

Даукер под своей унылой внешностью скрывал доброе сердце и, встретив Флипа однажды ночью под дождем, сжалился над мальчишкой, и купил ему чашку кофе, чтобы согрелся, и хлеб, чтобы утолил голод. Флип был так тронут этой бескорыстной добротой, что с собачьей преданностью привязался к сыщику и старался служить ему в меру своих скромных способностей.

Флип, которому пришлось самому пробивать себе дорогу в жизни, уже в раннем возрасте развил в себе поразительную остроту ума, и Даукер с пользой использовал этот дар, воспитанный голодом, и часто велел мальчишке следить за кэбами, посылать сообщения, и давал другие мелкие поручения. Флип исполнял все эти обязанности так хорошо и быстро, что Даукер оценил его способности по достоинству и принялся взращивать этот чахлый цветок среди злых сорняков трущоб.

У него было постоянное место встреч с Флипом на Друри-лейн, и всякий раз, когда он хотел его увидеть, он шел туда, чтобы найти парня. Флип внимательно слушал наставления своего патрона и, обладая удивительно цепкой памятью нецивилизованного типа, никогда не забывал того, что ему говорили. В обмен на оказанные услуги Даукер давал ему шиллинг в неделю, и на эту небольшую сумму Флип умудрялся существовать, время от времени прибегая еще и к помощи случайных прохожих.