Книга Пропавшие винтовки, страница 32 – Роман Елиава

– Вы слишком юны и наивны, сударыня, – сказал Шляпников.

– И чем всё закончилось? – спросил Александр Францевич.

– А как всегда – ничем. Откуда, спрашивается, у штабс-капитана может быть пятьдесят тысяч? – ответил помещик. – Ниоткуда! Поэтому Арсеньев в столице, его жена и штабс-капитан здесь, в Туле.

После рассказа Шляпникова беседа уже не клеилась, и гости один за другим стали расходитЬся.

– Миша, скажи, пожалуйста, – спросил перед отъездом друга Иван, – у тебя же дрова на зиму заготовлены?

– Да, – удивился вопросу Торотынский.

– Можешь попросить Игнатьевича нарубить несколько на щепки?

– Да, я его сейчас попрошу, он тебе телегу в город привезёт.

– Мне не нужна телега, нужно немного щепок.

– Хорошо, как скажешь.

Уже на обратном пути Наталья Алексеевна посетовала:

– Этот Шляпников – прямо как персонаж Гоголя из «Мертвых душ», такой циничный и неприятный.

– Вы заблуждаетесь, – ответил Иван, – они с женой – хорошие люди. Просто не все одинаково готовы к переменам, некоторым нужно больше времени. Перемены их пугают. И помимо прочего, Василий Иванович – любитель поспорить, неважно с кем и о чём, но очень темпераментно.

– Хорошо, пусть так, Вы его лучше знаете. А вот Ваш друг мне понравился.

– Михаил?

– Да. Это так интересно – уехать посмотреть другие страны и континенты! Но для этого, конечно, нужны деньги, на учительские не получится далеко уехать.

– Однако, я слышал, что в гимназии неплохо платят, гораздо лучше, чем в полиции, например. А Михаил едет не столько из любопытства, сколько из желания забыться, получить новые впечатления.

– Да, платят неплохо – обучение же платное, – и за дополнительные уроки нам доплачивают отдельно. Но это отнюдь не значит, что можно отправиться в кругосветное путешествие. Значит, Михаил бежит от воспоминаний? Что это – несчастная любовь? – поинтересовалась Наталья Алексеевна.

– Я бы назвал это семейной трагедией, – ответил Иван.

– Кто-то упоминал на обеде суд, – вспомнила девушка.

– Да, был суд над его матерью, которая отравила его отца.

– Какой ужас! Мне бы на его месте тоже хотелось бы забыть такое.

Смеркалось, когда конный экипаж въехал в мерцающий вечерними огнями город. Иван спросил свою спутницу:

– Мы увидимся завтра вечером?

– Я Вам ещё не надоела? – улыбнулась Наталья Алексеевна.

– Что Вы такое говорите! – горячо воскликнул Трегубов. – Наоборот!

– Хорошо, – ответила молодая учительница. – Только не завтра, завтра у меня дополнительные уроки. Может быть, во вторник?

– Давайте во вторник, – согласился Иван.

Когда Иван отъехал от дома, где жила учительница, он вспомнил, что предстоит разговор с сестрой. Как сказать ей то, что Наталья Алексеевна ему нравится, чтобы она не ревновала? «Может, стоит их познакомить?» – подумал Иван, сидя в арендованном экипаже. Под его ногами лежали нарубленные Степаном Игнатьевичем щепки.

В понедельник утром Иван появился на службе раньше всех. С сестрой ему так и не удалось нормально переговорить: Софья продолжала дуться. В полиции Трегубов сразу прошёл в кабинет пристава и сел за документы по делу на заводе. У него появилась идея, но нужно было сделать всё быстро, так как на вторую половину дня у него уже были планы. Урядник настолько погрузился в чтение, что не заметил, как пришёл Столбов.

– Трегубов, доброе утро! Ты что, не уходил домой?