Книга Десять чайных чашек, или Убийство павлиньими перьями, страница 57 – Джон Диксон Карр

– Н-да. Тогда почему, – возразил Г. М., – он убил ее?

Наступила тишина. Оба собеседника ошеломленно уставились на Г. М., и он зашелся в омерзительном смехе.

– Почему он убил миссис Дервент? Нет, ребятки мои, я не имею в виду реальную жизнь. Я говорю об игре в убийство, которая происходила в доме Дервента во вторник вечером. Помните, девочка Гэйл рассказывала нам, что они успели сыграть одну короткую игру, прежде чем миссис Дервент пожаловалась на мигрень и поднялась к себе. Ага. Убийцей был Филипп Китинг, а трупом – миссис Дервент. Он нашел ее на диване в кабинете Джема и задушил удавкой. Слушайте, Мастерс, вы когда-нибудь играли в салонную игру под названием «Убийство»?

Старший инспектор дал понять, что у него имеются дела поважнее, чем валять дурака подобным образом. Он явно решил, что Г. М. в очередной раз отклонился от темы.

– Кстати, о мисс Гэйл, – заметил он. – Не лучше ли будет пригласить ее сюда? Она ждет внизу и по какой-то причине не желает говорить ни с кем, кроме вас.

– Понимаете, у меня душа ребенка, – принялся объяснять Г. М., уставившись в пространство и полностью проигнорировав слова Мастерса. – Я играю в эту игру с большим удовольствием. И, играя, часто замечал одну вещь. Если у вас роль убийцы, вы всегда убиваете тех, кто вам нравится или с кем вы достаточно близки. Почему так происходит, я не знаю, а просто констатирую факт. Кажется, убивать тех, кто не нравится, вовсе не так весело. И игроки всячески этого избегают. Я ни разу не сталкивался с убийцей, который бы с легкостью прикончил кого-то, с кем не ладил в обычной жизни. Люди будут слоняться по комнатам полвечера, изо всех сил стараясь оттянуть этот момент. Если хотите, можете сказать, что я опять витаю в облаках. Наверняка вы так и подумали. Но если Филипп Китинг искренне недолюбливает миссис Дервент, тогда почему, разрази меня гром, почему он убил ее?

Мастерс ухмыльнулся:

– Боюсь, для меня это слишком тонко. Может, это одно из тех подавленных желаний, о которых пишут в газетах. Ну же, сэр! Есть ли у вас что-то более приземленное?

– Нет. Только еще одна причуда, сынок. Почему наш друг Филипп так уверен, что его кузена Вэнса убили с помощью какого-то механического устройства?

Мастерс уставился на него, фигурально выражаясь, как громом пораженный.

– Механического устройства? – вскричал он. – Что он сказал насчет механического устройства? Какого устройства?

– Хо-хо! Ваше старое пугало с тридцатью девятью хвостами, не так ли, Мастерс? У меня нет для вас ответов. Мне просто показалось до крайности странным, что Филипп счел нужным громогласно заявить о некоем механическом приспособлении прямо посреди своего рассказа. Это не вписывалось в плавный ход его повествования, да и вообще было не в его духе. Хотя, возможно, я снова витаю в облаках. Э-э? Разрази меня гром!.. Боб, у тебя с собой отчет о вскрытии?

Мастерс слегка опешил. Он взял отчет, перечитал и передал Г. М. Что-то в нем, очевидно, озадачило сэра Генри, и старший инспектор следил за ним с подозрением.

– Нашли какую-то зацепку? Как по мне, там ни к чему не подкопаться. Застрелен из револьвера сорок пятого калибра. Механическое устройство! Вы имеете в виду что-то вроде ловушки, которая сработала, когда он дернул за какую-то веревочку? Но как это устройство могло выстрелить дважды? Или направить пулю в разные части тела? И куда, черт возьми, оно подевалось? – Старший инспектор не сводил с Г. М. недоверчивого взгляда. – Странно, сэр. Очень странно, что вы упомянули о механическом устройстве. Не могу не признаться, что мысль о нем приходила мне в голову. Я не большой любитель беллетристики, но однажды в какой-то пьесе я наткнулся на трюк, довольно интересный с практической точки зрения. В телефонной трубке там был спрятан оружейный механизм. Когда раздавался звонок, жертва поднимала трубку, прижимала ее к уху, и – бах! Выстрел в ухо, и никаких следов убийцы поблизости. Вот так вот. Поэтому, признаться, я немного поразмышлял об этом газовом рожке.