Книга Неприятности в клубе «Беллона», страница 73 – Дороти Ли Сэйерс

Паркер, до сих пор внимавший рассказу с беспристрастностью по-дружески настроенного зрителя, просиял улыбкой.

– Молодчага, старина! – заорал он, в избытке профессионального энтузиазма хлопая Питера по спине. – Это же самое настоящее уголовное дело, и ты провел его – лучше некуда. А я и не знал за тобой этакой терпеливой настойчивости! Заставить их провести эксгумацию, надавив хорошенько на майора Фентимана, – мастерский ход, просто мастерский! Отличная работа! Превосходная работа!

– Спасибо, Чарлз, – сухо отозвался Уимзи. – Рад, что хоть кто-то меня ценит. Что ни говори, – язвительно добавил его светлость, – а Притчарду нос мы утерли.

При этих словах даже мистер Мерблз слегка оживился.

Спешно проконсультировавшись с власть имущими Скотленд-Ярда, инспектор Паркер взял дело Фентимана в свои руки – и сей же миг отправился советоваться с Уимзи.

– Что натолкнуло тебя на мысль о яде? – полюбопытствовал инспектор.

– Главным образом Аристотель, – сознался его светлость. – Он, знаешь ли, говаривал, что всегда следует предпочесть вероятную невозможность невозможной вероятности. Разумеется, не было ничего невозможного в том, что генерал тихо-мирно скончался в самый неподходящий момент. Однако куда эффектнее и куда вероятнее предположить, что все подстроено заранее! Выгляди ситуация еще более немыслимой, я и то с пеной у рта восклицал бы: убийство! А на самом-то деле ничего немыслимого тут и нет. Взять хоть этого Притчарда и девицу Дорланд. С какой стати они так упорно не желали идти на компромисс и проявляли такую мерзкую подозрительность, как не потому, что располагали некой закрытой информацией? В конце концов, в отличие от нас с Пенберти, они даже тела не видели.

– Тогда возникает вопрос: кто виновник? Естественно, первой я бы заподозрил мисс Дорланд.

– У нее наиболее веская мотивировка.

– Ага. Ну что ж, будем рассуждать методично. Старик Фентиман, судя по всему, чувствовал себя здоровехоньким вплоть до половины четвертого, когда он отправился на Портмэн-сквер, так что яд ему, очевидно, дали между половиной четвертого и восемью часами. Ведь Роберт Фентиман обнаружил деда мертвым около восьми. Так с кем старик виделся в этот промежуток времени?

– Секундочку! Вот здесь я позволю себе небольшое уточнение. Старик принял яд между половиной четвертого и восемью часами, но получить его вполне мог и раньше. Например, предположим, что кто-нибудь подбросил отравленную пилюлю в его склянку с мятными таблетками от изжоги, или что уж он там употреблял. А провернуть это дело могли в любое время.

– Ну, только не заблаговременно, Питер. Предположим, старик скончался бы слишком рано и леди Дормер об этом прознала бы?

– Никакой разницы. Ей даже завещание не пришлось бы менять. Доля мисс Дорланд осталась бы неизменной.

– И верно. Что-то я сглупил. Ну, так почему бы не попытаться выяснить, не принимал ли старик регулярно какого-нибудь медицинского средства? А если да, то у кого была возможность подбросить отравленную пилюлю?

– У Пенберти, например.

– У доктора? Да, надо внести его имя в список возможных подозреваемых, хотя ни тени мотива у него нет. Однако же мы впишем его в колонку, озаглавленную: «Благоприятная возможность».

– Правильно, Чарлз. До чего люблю твою методичность!