Книга Неприятности в клубе «Беллона», страница 70 – Дороти Ли Сэйерс

– Проклятье! – взорвался Фентиман – и вдруг разразился смехом. – Ах вы, хитрюга! То-то мне показалось, что дело нечисто! Когда пришла первая телеграмма, я себя не помнил от восторга. Подумал, что наш сыскных дел мастер допустил самим Провидением ниспосланный ляп. И чем дольше мы колесили по Европе, тем больше я радовался. Но как только заяц запетлял по собственным следам назад, в далекую милую Англию, к дому родному, я заподозрил, что кто-то водит меня за нос. Кстати, вот, оказывается, почему я получал любую визу с такой сверхъестественной легкостью, на следующее же утро – в котором бы часу ни обратился?

– Ну да, – скромно подтвердил Уимзи.

– Я мог бы сразу догадаться, что без подвоха не обошлось! Вы сущий дьявол! Ну, и что теперь? Ежели вы разоблачили Оливера, то, небось, всю подноготную выведали, э?

– Если под этим выражением вы разумеете, что нам известно о вашей мошеннической и бесчестной попытке скрыть точное время смерти генерала Фентимана, мой ответ – да, мы об этом знаем, – сухо отозвался Мерблз. – И должен сказать, что оскорблен в лучших чувствах.

Фентиман рухнул в кресло, хлопая себя по ляжкам и сотрясаясь от смеха.

– Я мог бы заранее догадаться, что вы меня рано или поздно раскусите, – хохотал он, – но шутка-то до чего хороша, э? Боже праведный! Я так и подхихикивал про себя. Подумать только: все эти выжившие из ума, замороженные клубные завсегдатаи торжественно расселись кружком, входят и выходят, и кивают дедуле, точно китайские мандарины, а он-то – мертвее мертвого! Вот с ногой промашка вышла, ну, да по чистой случайности. Вам удалось выяснить, где он пробыл все это время?

– О да – со всей определенностью. В телефонной кабинке, знаете ли, остались улики.

– Нет, правда? Черт!

– Да-да, а когда вы отнесли пальто покойного в гардероб, вы забыли воткнуть в петлицу маков цвет.

– Ох, боже мой! Вот это называется сглупил! Вы представляете, мне это даже в голову не пришло. Ну да ладно! Наверное, ежели след взяла такая треклятая ищейка, как лорд Питер Уимзи, на выигрыш у меня ни малейшей надежды не оставалось. Но позабавился я всласть. Даже сейчас, как подумаю о старине Бантере – как он с невозмутимой серьезностью обзванивает два с половиной столбца Оливеров, – так завопить хочется от восторга. За такую потеху полмиллиона отдай – и то не жалко!

– Кстати, о полумиллионе, – перебил Уимзи. – Я одного не выяснил: каким образом вам стало известно о наследстве. Леди Дормер рассказала вам о своем завещании? Или Джордж проболтался?

– Джордж? Боже праведный, конечно, нет! Джордж ровным счетом ничего не знал. Старик мне сам сообщил.

– Генерал Фентиман?

– Ну конечно. В тот вечер, вернувшись в клуб, он сразу поднялся ко мне.

– Вот об этом мы и не подумали, – убито подвел итог Уимзи. – Должно быть, слишком уж это банально.

– Ну, нельзя же всего предусмотреть, – покровительственно утешил Роберт. – В общем и целом вы вполне недурно справились. Ну да – старикан приковылял ко мне и выложил все как есть. И велел ничего не говорить Джорджу, потому что Джорджем он, видите ли, не вполне доволен – из-за Шейлы, знаете ли, – и хочет все обдумать и решить как лучше, – ну, в смысле составить новое завещание.

– Именно. С этой целью генерал и отправился в библиотеку.

– Верно, а я спустился в буфет подкрепиться. Ну а потом, уже после, я подумал, что, может быть, недостаточно красноречиво говорил в пользу старины Джорджа. В смысле, следовало напомнить старикану, что все странности Джорджа, по сути дела, объясняются тем, что бедняга сидит на шее у жены, а вот если бы у него свои деньжата водились, характер бы его сразу улучшился – вы меня понимаете? Ну, я бегом в библиотеку – а старикан-то помер!