Книга Канатная танцовщица, страница 47 – Морис Леблан

– А есть туда другая дорога?

– Есть, только очень уж плохая. Она начинается вон там, у скалы, и выходит на дорогу в Ванн. Только и по ней никто не ездит. За год и то много, если наберется десяток чудаков. Ходят еще пастухи с козами, но это – не в счет.

Несмотря на просьбы Кантэна, Доротея не захотела брать его с собой и ушла к развалинам одна. Она надела самое лучшее платье и самую яркую шаль.

Наступил заветный, желанный день. У Доротеи замирало сердце. Что даст он ей – победу или поражение, яркий свет или снова потемки. И несмотря на все, она была возбуждена, настроение праздничное. Доротее мерещился сказочный дворец с огромными зеркальными окнами, полный злых и добрых гениев, рыцарей и благодетельных фей.

Она шла по скалистой тропинке и мечтала. С моря дул легкий свежий ветер, умерявший зной. Доротея шла быстро. Она уже различала контуры пятиконечного мыса, и вдруг на повороте мелькнул контур древней башни, утопающей в зелени дубов. Тропинка становилась круче. Внизу змеилась дорога в Ванн, идущая вдоль берега к полузалитому водой перешейку. На дороге стоял какой-то господин с дамой. Доротея стала всматриваться и узнала дедушку Рауля и Жюльетту Азир.

Двое сумасшедших бежали из Мануар-О-Бютта и неисповедимыми путями добрались до развалин Рош-Перьяк. Блуждающими глазами смотрели они на залитый приливом перешеек и не заметили Доротеи. Десятки лет надежд и грез оставили глубокий след в душе барона, и даже потеря рассудка не могла его изгладить из памяти. Без ясной мысли, без сознания, повинуясь таинственному зову предков, пришел сюда старый барон и привел такую же безумную подругу. Пришел потому, что не мог не прийти, потому что два века надежд и исканий укрепили и закалили его волю, темной силой инстинкта толкая к заветной цели. Пришел – и остановился перед морем, не зная, что предпринять. Жалкий и растерянный, замер он на месте, прижимая к себе дрожащими руками такую же беспомощную Жюльетту.

Доротее стало жаль старика. Она подошла к нему и сказала:

– Пойдемте. Здесь неглубоко. Я пойду вперед, вы за мной. Хорошо?

Он оглянулся, но ничего не ответил. Молчала и Жюльетта Азир. Они уже ничего не понимали. Это были живые трупы, автоматы без воли, пришедшие сюда по зову крови. Без воли пришли они, без воли остановились перед морем и без воли должны вернуться обратно.

Время шло. Надо было идти. Доротея сняла туфли, чулки, приподняла платье. Было очень мелко. Когда она вышла на противоположный берег, старики еще стояли на том же месте. Доротея замахала им рукой, старик отрицательно покачал головой, а Жюльетта не шевельнулась.

Несмотря на жалость, Доротее было приятно остаться одной.

У перешейка были топкие болота, между которыми шла узкая кремнистая тропинка, ведущая к самым развалинам. Доротее казалось, что с каждым шагом она удаляется от нынешней жизни в какие-то древние дебри, полные тайн и векового молчания. Деревья становились гуще и темней. Кто-то жил здесь в древние века, кто-то строил эти гранитные стены и посадил огромные деревья редких, нездешних пород. Не роща ли это далеких друидов, приносивших здесь жертвы забытым богам?

Доротея знала, что цель близка. И вдруг ее охватило такое волнение, что ноги подкосились, и она невольно опустилась на придорожный камень.