Книга Канатная танцовщица, страница 79 – Морис Леблан

Тридцать первого июля рано снялись со стоянки. День был жаркий и душный, и путники с трудом добрались до Мануар-О-Бютта. Оставив фургон за воротами, Доротея быстро направилась к дому.

В усадьбе было тихо и пустынно. Должно быть, все ушли в поля. И только из открытых окон дома доносился громкий спор. По простонародному говору и сварливому тону Доротея узнала ростовщика Вуарена.

– Извольте уплатить! – выкрикивал он, стуча по столу кулаками. – По продажной, совершенной вашим дедом, вы обязаны уплатить мне триста тысяч франков наличными или билетами государственных займов по курсу. Срок сегодня, в пять часов пополудни. Сейчас без четверти пять, а денег я не вижу. Но знайте, в случае неуплаты – имение мое!

Рауль и граф Октав де Шаньи напрасно пробовали его успокоить и просить дать отсрочку.

– Никаких отсрочек! – орал Вуарен. – Деньги на стол! Уже четыре часа сорок восемь минут.

Вебстер тихонько дернул за рукав Доротею:

– Кто этот Рауль? Это наш кузен?

– Да, молодой барон Дювернуа.

– А кто другой?

– Ростовщик, у которого заложено имение.

– Предложите ему мой чек.

– Он не возьмет чека.

– Почему?

– Потому что он всю жизнь мечтает об этом имении.

– Ах, подлец! Разве можно допустить подобную гадость?

– Спасибо, милый Вебстер, большое спасибо. Но наш приезд ровно за четверть часа до срока – не простое совпадение.

Она быстро взбежала по ступенькам террасы и вошла в комнату. Рауль и Шаньи встретили ее изумленно-радостными восклицаниями. Рауль побледнел от счастья.

На шум появилась мадам де Шаньи и горячо расцеловала Доротею.

А за столом сидел Вуарен, разложив бумаги и портфели. Рядом сидели приведенные им понятые и с нетерпением следили за движением минутной стрелки на часах.

– Пять! – воскликнул он победоносно.

– Ошибаетесь, – отозвалась Доротея. – Ваши часы спешат на целых три минуты: потрудитесь взглянуть на башенные часы.

– Это не меняет положения.

– Наоборот: трех минут вполне достаточно, чтобы уплатить вам ваш глупый долг и попросить вас оставить нас в покое.

Доротея быстро расстегнула пальто и вытащила из внутреннего кармана объемистую пачку тысячефранковых билетов.

– Получайте и проверьте. Нет, нет, пожалуйста, не здесь. Вы будете долго возиться, а нам хочется поскорее покончить. Пожалуйте в соседнюю комнату или на террасу.

И, тихонько подталкивая, выпроводила ростовщика за порог.

– Извините, пожалуйста, но у нас совершенно исключительные причины. Встреча родственников ровно через двести лет. Надеюсь, вы на меня не обижены. Отошлите расписку нотариусу Деларю в Нант. Ах, вот начинают бить часы: ровно пять часов и долг уплачен. До свидания, всего наилучшего.

Рауль, казалось, был обижен.

– Нет, это ужасно, это невозможно, – нервно повторял он. – Вы должны были меня предупредить.

– О чем?

– Об уплате моего долга.

– Не сердитесь на меня, – просила Доротея. – Мне так хотелось выставить этого наглеца. Теперь мы все обдумаем спокойно. Или, знаете что: отложим все дела на завтра, а пока… Одним словом, я приехала к вам не одна. Позвольте-ка вас познакомить: наш общий кузен Джордж Эррингтон из Лондона. Такой же кузен Марко Дарио из Генуи и Арчибальд Вебстер из Филадельфии. Я знала, что мадам де Шаньи будет здесь с мужем, и мне захотелось собрать в этот день всех потомков маркиза. Знакомьтесь… Мы должны так много рассказать друг другу. Я снова столкнулась с Эстрейхером. Помните мое предсказание? Оно исполнилось – Эстрейхер повешен. А вашего дедушку, Рауль, я встретила вместе с Жюльеттой Азир далеко-далеко отсюда. Впрочем, зачем я болтаю. Надо прежде всего хорошенько всех познакомить. Только предупреждаю вас, что без вина знакомство плохо клеится.