Онлайн книга «Девятью Девять»
|
— У него нет иного выбора, если мы собираемся вести здесь мирное существование. Что ты хотела, Конча? Она указала пальцем. — Я пришла за ним. — И только-то? Ладно, дорогая, мы уже закончили. По крайней мере, на время. Можешь его забрать. — Эй! — возразил Мэтт. — Вы вообще слышали о тринадцатой поправке? Я вам что, собственность? Конча нахмурилась, как покупатель, оценивающий очередной лот на аукционе. — Он сильный, масса Харриган, здорово сильный. Сможет копать землю? — А то, мисси, — ответил Вулф. — Сможет собирать хлопок и сажать картошку? — А то, мисси. — Умеет играть в крокет? — А то, мисси, — сказал Мэтт. — Заворачивать не нужно, заберу прямо так. — Конча взяла Мэтта под руку и со смехом увлекла прочь. Конча окончательно развеселилась. Мэтт, отчаянно стараясь приспособиться к постоянно меняющемуся настроению девушки, начал чувствовать себя гораздо старше своих двадцати семи. Он признал, что людям, которые много лет не брались за крокетные молотки, не следует на вопрос, умеют ли они играть, беспечно отвечать: “А то, мисси”. Но все же игра доставляла ему удовольствие. Крокетная лужайка, на которой Мэтт боролся с незнакомцем в плаще, расстилалась прямо под дверями кабинета. День выдался теплый, жаркие вечерние лучи отражались от обращенных на запад стекол. Приятно было провести время на свежем воздухе, на солнце, с такой милой, хоть и крайне непредсказуемой девушкой. По здравом размышлении Мэтт таки решил, что она, несомненно, мила. С самого начала он безнадежно проигрывал. Конча откровенно злорадствовала, загоняя его мяч на край площадки; она, как правило, достигала колышка, прежде чем Мэтт успевал проделать полпути. Но, хотя он и проявил себя полным неумехой, ему стало жаль прерванной игры, когда к ним присоединился Р. Джозеф Харриган. Джозеф, очевидно, скучал. Весь день ему не с кем было поговорить (Артур вряд ли мог считаться отзывчивым собеседником), а Джозеф любил поболтать. Мэтт, видимо, показался многообещающим слушателем, поскольку адвокат так и набросился на него. И изрядно наскучил. Конча постояла немного, нетерпеливо постукивая молотком, но наконец сдалась и шмыгнула в дом через заднюю дверь, незаметно для Джозефа, который объяснял Мэтту, кого недостает в Верховном суде. Они сидели на скамейке, по ту сторону крокетной лужайки, напротив дверей. Мэтт рассеянно заметил, что Вулф не включил свет, хотя солнце уже заходило. Последние ослепительные лучи били прямо в незанавешенное стекло. Мэтт отбросил ногой крокетный шар и снова переключился на Джозефа. Мало-помалу он начал сознавать, что к словам этого человека и впрямь стоит прислушаться. Можно абсолютно не соглашаться с позицией оппонента и тем не менее с уважением и интересом следить за убедительным ходом его мысли. Именно так и произошло с Мэттом. Большую часть рассуждений Джозефа он отмел бы как обыкновенную ретроградную болтовню, исходи они от кого-нибудь другого, но в Джозефе он ощущал непоколебимую прямоту, которая его впечатляла. Он стал прислушиваться внимательнее и отвечать, а иногда даже, к собственному изумлению, соглашаться. Несмотря на вид и манеры политика-плутократа, в Р. Джозефе Харригане чувствовались та же сила и целеустремленность, которыми Мэтт так восхищался в Вулфе. — Говорите что угодно, сэр, — возразил он, — про неэффективность и плохую организацию художественных программ УОР. Я участвовал в одной такой, поэтому могу порассказать больше, чем вы когда- либо слышали. Но все-таки вы должны признать необходимость и ценность… |