Книга Девятью Девять, страница 44 – Энтони Бучер

— Если мотив нас подведет, как насчет орудия и возможности, о которых вы упомянули с таким пренебрежением?

— Много толку от этого орудия! Вулфа Харригана застрелили из пистолета, который вы отобрали у Свами. Да, мы проверили серийный номер. Пистолет официально продали Герману Зюсмаулю примерно год назад. Зюсмауль заявил, что ему угрожали, и умудрился добыть разрешение. Наверное, не обошлось без взятки. Баллистическая экспертиза закончена. Никаких сомнений — именно это и есть орудие убийства. И что дальше? Вы отдали пистолет Харригану вечером в пятницу. С тех пор никто его не видел. Вероятно, Харриган держал оружие в столе, а потом, возможно, зачем-то вытащил, например пересказывая пятничные события. В общем, орудие убийства ни о чем нам не говорит.

— Есть еще один вариант.

— Кажется, я догадываюсь. Не исключено, что Харриган вернул пистолет Зюсмаулю вечером в пятницу, когда вы ушли, и значит, виноват Зюсмауль. Так. Вы представляете себе, чтобы Харриган, да и любой другой человек, в подобных обстоятельствах сказал: “Ты забыл свой пистолет, дружище. Загляни как-нибудь еще разок, и, надеюсь, тебе повезет”? Представляете?

— Нет.

— Значит, пистолет пролежал здесь, возможно в этой самой комнате, все выходные. Тот, кто имел доступ к Вулфу Харригану, имел доступ и к пистолету. Иными словами, возможность дает и средство. Два пункта, по сути, представляют один.

— Так как насчет возможности?

— О ней вы знаете не больше остальных. Давайте ненадолго отложим вопрос, как убийца выбрался из комнаты, и мы останемся перед фактом: войти мог кто угодно. То есть кто угодно, кого Вулф Харриган пожелал бы впустить. Мисс Харриган сначала беседовала с монахинями, а потом в одиночку спустилась вниз. Джозеф слонялся по дому и вокруг. Кухарка не может сказать наверняка, но, возможно, прошло некоторое время между той минутой, когда Конча покинула лужайку, и той минутой, когда она появилась на кухне. Артур сидел у себя в комнате. Никто не видел дверь кабинета, которая выходит в коридор. Любой посторонний, знавший про черный ход, мог незаметно проскользнуть там — разумеется, если Вулф пожелал бы его впустить. Наличие возможности даже не ограничивает нам круг членами семьи, хотя бы с первого взгляда и казалось именно так. Никто, даже слуги, не припоминает поблизости никаких подозрительных лиц, но убийцы обычно предпочитают не показываться на глаза.

— Итак, к чему мы пришли?

— Абсолютно ни к чему.

— Впрочем, мы знаем одно лицо, которое явственно намеревалось посягнуть на жизнь Вулфа Харригана.

— Два, — поправил Маршалл, — если считать Агасфера и Девятью Девять. Но вам по-прежнему нравится версия о Зюсмауле, не так ли? Ладно. Посмотрим. Сегодня его приведут. Завтра поглядим, что удастся вытянуть из Свами.

Мэтт подскочил.

— Что это?

В дверь снова тихонько постучали. Осторожно, положив правую руку на рукоятку служебного пистолета, Маршалл отворил.

В коридоре стоял один из оставшихся на дежурстве полицейских, с запиской.

— Чуть не забыл, сэр. Это вам оставила монахиня.

Примерно в то же самое время сержант уголовной полиции Краутер стоял в неопрятной разоренной квартире. Окна распахнули в холодную ночь, как только сержант вошел, но тошнотворный запах дешевого ладана по-прежнему наводнял комнату.

В столь тщательном обыске не было нужды. Краутер быстро понял, что Свами Махопадхайи Вирасенанды нет в его привычном обиталище. Но жена сержанта питала слабость к предсказателям будущего (к счастью, не таким дорогим), и Краутер испытывал злобное и не вполне профессиональное наслаждение, устраивая в жилище Зюсмауля хаос.