Книга Кисть ее руки. Книга 2, страница 3 – Содзи Симада

Миновав коллектор Татибана, мы продолжили свой путь. Выйдя из гостиницы, мы уже около часа шли вдоль реки Асикавы. Следуя за ведущей нас Сатоми, мы повернули направо в один из упомянутых мной проездов и направились к подножию горы. Отсюда уже было видно довольно большую для горной местности дымовую трубу и старое кирпичное здание крематория.

Подойдя ближе, мы оказались возле здания с пустой грунтовой площадкой перед ним, окруженной зарослями бамбука. Площадка была густо исчерчена следами шин. Однако сегодня на ней стояла только пара микролитражек. Одна из них показалась мне знакомой.

Крематорий выглядел мрачно. Мы прошли вдоль здания и обогнули его сзади. Идя по тропинке вдоль стены здания, где бамбуковые заросли образовали аллею, я почувствовал постепенно усиливавшийся запах влажной почвы и растений. К нему примешивался слабый характерный запах крематория, который я почувствовал в ту ночь, когда увидел призрака. Здесь был вход в зал ожидания, где выстроился ряд из неярких траурных венков. Хотя хоронили сегодня одновременно троих, венков было немного.

Деревянные двери просторного вестибюля со стеклянными стенами были широко распахнуты. Прямо напротив входа в глубине помещения был виден покрытый белой тканью алтарь, на котором стояли три гроба, белые цветы и три портрета покойных. Я заметил, что стекло в одной из дверей было разбито. Это производило неприятное впечатление. Как же так – разбитое стекло в помещении, где предстояла торжественная церемония похорон?

В зале ожидания крематория, который оформили для проведения церемонии, был темный, грубый цементный пол. Когда наша группа из «Рюгатэя» вошла в комнату и стала здороваться с пришедшими до нас гостями, возникла какая-то странная атмосфера, которую я отчетливо помню до сих пор. Собственно, раньше нас пришли только трое полицейских из префектуры Окаяма, а также господин и госпожа Инубо. Они, стоя с серьезными лицами, разговаривали с человеком в серой одежде, похожим на служащего крематория. Потом я заметил и уже хорошо нам знакомых судебно-медицинских экспертов, которые, приседая и снова вставая, над чем-то работали. Машина, которую я заметил на стоянке, видимо, принадлежала им.

Когда мы с Сакаидэ поклонились, приближаясь к стоящим в кружок и о чем-то разговаривающим Фукуи и компании, детективы быстро опустили головы, отвернулись от нас и поспешили наружу. Я почувствовал некоторую неловкость, вызванную таким их поведением, и хотел спросить Танаку, чем оно вызвано, но он тоже, не взглянув на меня, молча последовал за своими начальниками.

– Что случилось? – спросил Сакаидэ, положив руку на плечо Кадзуо Инубо, который выглядел ошеломленным.

– Да вот, – сказал Кадзуо, как будто наконец пришел в себя.

– В чем дело? Что-то случилось?

– Нет, я ничего не могу с собой поделать, – сказал Инубо.

С выражением глубокого недоумения он оглядывался вокруг. Я понял, что он с волнением наблюдает за судебно-медицинскими экспертами, которые уже некоторое время спокойно и усердно работали. Мне показалось странным такое внимание Кадзуо к их работе.

– Подойдите на минутку, пожалуйста, – сказал Инубо, как будто ничего не мог с собой поделать.

Он подошел к одному из трех гробов, выстроившихся в ряд на белой ткани. Я увидел, что вся его поверхность была покрыта чем-то черным вроде песка. Кадзуо продолжал указывать правой рукой на маленькое окошко в верхней части крышки. Мы с Сакаидэ подошли и заглянули туда. Я увидел много хризантем. И больше ничего.