Книга Кисть ее руки. Книга 2, страница 62 – Содзи Симада

По словам Ибуки, в это время года сельскохозяйственных работ не так много, а поскольку Камияме за семьдесят и он не в лучшем состоянии здоровья, весь день сидит дома и должен быть рад посетителю, обратившемуся к нему за советом. В надежде, что все сложится именно так, я подходил по узкой грунтовой дороге к дому Камиямы. Слева и справа тянулись поля, ожидавшие начала посадки рисовой рассады. Я не знал, свободны ли сейчас крестьяне, и молился, чтобы у Камиямы нашлось для меня время.

Двор дома Камиямы, куда привела меня дорога, был размером с небольшой городской сквер. Тут и там его перерезали канавки для стока воды. Слева и справа стояли сараи, а прямо против ворот – старый японский дом с соломенной крышей. Под карнизом была припаркована белая микролитражка. Кажется, «Рюгатэй» – единственное в округе место, где нет машины. Помню, за ужином я услышал, что Кадзуо, погибший вчера вечером, из-за своей неуклюжести не смог получить водительские права, вот машину и не купили.

В доме Камиямы пахло сараем, что часто бывает в сельских жилищах. Не могу сказать, что этот запах мне неприятен. Я открыл стеклянную входную дверь и поздоровался. Тут же появился добродушный старик в очках со слегка сгорбленной спиной.

– Вы господин Хёдзин Камияма? – спросил я.

– Да, это я, – ответил он.

– Меня зовут Исиока, я пришел по рекомендации господина Ибуки из средней школы Каисигэ. Я хотел бы кое о чем вас спросить…

– Да, да, он мне сказал. Давайте пройдем туда, – сказал он, надевая гэта.

Надев их, он пропустил меня вперед и направился к флигелю в глубине двора.

Флигель выглядел относительно новым, столбы не успели потемнеть. Камияма вошел первым. У входа он обернулся и позвал меня, а сам поднялся в прихожую. Я последовал за ним. Коридор, уходящий вправо, был покрыт коврами. Меня пригласили в комнату слева. Там тоже всю комнату занимал узорчатый ковер, в центре стоял диван и два кресла вокруг журнального столика, а вдоль стен стояли книжные шкафы. Они были до потолка заполнены книгами.

– Пожалуйста, – сказал он и, сев на диван, взял стоявший на столе термос и чайник и начал заваривать чай.

Я пытался возразить и просил его не беспокоиться, но он сказал, что и сам хочет выпить чайку.

– Я ведь теперь один, – сказал он.

Может быть, он хотел сказать, что потерял жену, которая готовила ему чай?

Я поблагодарил его и выпил предложенный мне чай. Камияма тоже неторопливо отхлебывал из чашки. Волосы у него были совершенно белые, спина согнута, но на лице было мало морщин, и если бы он стоял прямо, то, вероятно, выглядел бы намного моложе. Мне сказали, что ему около семидесяти лет, но, глядя на его лицо, можно было подумать, что ему едва за пятьдесят.

– Так что же вы хотели у меня спросить? – сказал Камияма.

Возможно, из-за того, что он работал учителем, в его речи местный акцент не очень чувствовался.

Я был в некотором замешательстве. Если рассказать этому одинокому старику то, что я выяснил о произошедшем, а еще спросить его напрямую, были ли в прошлом события, послужившие для них сценарием, то слух об этом мгновенно распространится по всей деревне, и с этим ничего нельзя будет сделать. Я не знал, стоит ли мне спрашивать его о Муцуо Тои или о происшествии в целом.

– Для начала давайте поговорим об инциденте с Муцуо Тои в тридцать восьмом, – сказал я.