Книга Кисть ее руки. Книга 2, страница 98 – Содзи Симада

Говорили, что у женщины был другой любовник, который украл тело, но в конечном итоге это оказалось делом рук сексуального извращенца. Два дня спустя, сразу после полуночи 11-го числа на берегу Оисо труп был найден. Его закопали в песок без одежды. Виновником оказался 64-летний могильщик. Он узнал, что было захоронено тело очень красивой женщины, поэтому посреди ночи раскопал могилу и украл его. Однако позже в результате вскрытия было подтверждено, что акта изнасилования не было, он только смотрел на обнаженное тело.

Мисако взяла эту газетную вырезку как что-то ужасное и спросила своего брата, который лежал на постели в углу комнаты:

– Что это за гадость? Что ты собираешься с этим делать?

Затем Муцуо повернулся к сестре, его лицо было немного бледным и растерянным от неожиданности. В то время Мисако чрезвычайно похорошела, и Муцуо стал все больше испытывать неловкость, общаясь со старшей сестрой.

– Ничего не собираюсь, – сказал он, – они просто попались мне на глаза, и я вырезал.

После этого он вернулся на свое место, улегшись опять лицом к потолку.

– Раз так, можно их выбросить? – спросила Мисако.

– Ага, – равнодушно сказал Муцуо.

Поэтому Мисако выбросила вырезки вместе с мусором.

Через некоторое время цвет лица Муцуо начал немного улучшаться, и когда он показался врачу, тот заявил, что он полностью выздоровел. Муцуо почувствовал облегчение, но в глубине души не до конца верил диагнозу. Его не так уж и усердно лечили. Он не был достаточно оптимистичен, чтобы поверить в то, что его неизлечимая болезнь прошла.

Выражение лица Муцуо оставалось таким же унылым, как и всегда. Мисако думала, что, очевидно, невозможность пойти в среднюю школу повлияла на его настроение, поэтому она записала Муцуо в дополнительную школу в деревне. Инэ категорически возражала и против этого. Как старшая сестра, Мисако думала, что он сможет посещать школу по соседству и что учеба здесь, по крайней мере, облегчит чувство разочарования ее младшего брата, но Муцуо не был в восторге от этой идеи. Наверное, она поступила неправильно. Ведь посещая эту школу, Муцуо стал тесно общаться с деревенской молодежью и оказался под ее негативным влиянием.

Муцуо поступил на второй семестр с опозданием из-за своего плеврита. Школа была разделена на секции для мальчиков и девочек. В секции для мальчиков занимались физкультурой, японским языком, математикой, естественными науками и сельским хозяйством, а в секции для девочек – шитьем и работой по дому. В секции мальчиков занятия проводились один день в неделю по шесть часов, а в секции девочек – по пять часов два дня в неделю. Короче говоря, это была школа для крестьян. Получать в ней хорошие оценки не было большим достижением. По крайней мере, так чувствовал Муцуо.

Муцуо никак не мог разобраться в причинах своего разочарования. Его недовольство больше нельзя было объяснить невозможностью посещать среднюю школу. Если бы он в то время учился в средней школе, с его физическим состоянием ему было бы трудно жить одному в съемной квартире. Получалось, это к лучшему, что он не смог поехать. Поэтому некому было и предъявлять претензии. Эти соображения его угнетали.

Во время учебы в этой школе Муцуо подружился с членами ассоциации сельской молодежи, его приглашали на собрания, где он начал регулярно бывать. И, несмотря на то что ему было всего 16 лет, он познал вкус алкоголя. В молодежной ассоциации, как и на всех подобных собраниях молодых людей, царила атмосфера безнравственности. Как показал его тогдашний приятель, «Тои выпивал по две-три порции». Похоже, что для своего возраста он мог хорошо выпить. Однако в их общении было и кое-что более серьезное, чем алкоголь. Это были свойственные этой горной глуши развлечения с женщинами. В то время деревенская молодежь, как правило, рассказывала о результатах своих ночных визитов на попойках молодежной ассоциации.