Книга Кисть ее руки. Книга 1, страница 123 – Содзи Симада

И еще ей не хотелось видеть потолок. Поэтому она и встала. На потолочных досках в этой комнате тоже было множество неприятных узоров. Днем, играя с дочкой, она не замечала в них ничего особенного, но когда оставалась ночью одна, древесные волокна начинали двигаться и обретали какой-то иной смысл.

Ей захотелось убедиться, что дверь заперта. Духи духами, но страшнее всего люди.

Если кто-то покусится на жизнь ребенка, ей незачем жить. Ребенка надо защищать. Ради его жизни сохранить свою собственную.

Дверь она всегда запирала надежно. Входную дверь ей поменяли на прочную дощатую. Она закрывалась крепким засовом. И на раздвижной двери в соседнюю комнату в четыре татами тоже был засов. Винтовые замки на окнах закручены до упора. Все возможные меры, чтобы обезопасить комнату, были приняты. Но тут она начала беспокоиться, хорошо ли закрыт засов.

Троих детективов поселили в комнате «Касива-но-ма», через одну от нее. В соседней комнате с другой стороны жили господин Футагояма с сыном. «Все в порядке, все в порядке», – говорила себе Митико.

Но она не могла заснуть, не проверив засов еще раз. Она встала с постели. Холодный воздух. Ощущение ледяных татами на подошвах ног. Медленно пройдя по татами, она осторожно сдвинула раздвижную дверь и вышла в комнату в четыре татами. Раздвижная дверь, ведущая в следующую комнату в два татами, тоже с засовом. На ощупь она убедилась, что он плотно задвинут. Успокоившись, что все в порядке, она решила вернуться в теплую постель. Повернулась, чтобы идти обратно, но тут подумала, что надо бы проверить дощатую дверь в коридор. Это было самое важное.

Она спокойно отодвинула засов раздвижной двери, а потом без малейшего шума медленно сдвинула и саму дверь. Оказавшись во тьме комнаты в два татами, Митико на мгновение лишилась чувств.

Она все-таки увидела призрака. Там сидела жуткая фигура, одетая в черное. Вокруг ее головы была повязана белая повязка, и с обеих сторон в нее были вставлены маленькие фонарики. Лицо закрывал свободно свисающий кусок ткани. Поэтому лица призрака не было видно.

Это длилось какие-то секунды, поэтому деталей она не разглядела. Не хватило времени. Увидела только, что он был одет во все черное. Это несомненно. Общее впечатление такое же, как от картины в комнате на третьем этаже «Рюбикана», где умерла Сатико Хисикава. Черный школьный китель с тесным воротником, белый тканевый пояс вокруг талии. Ниже – черные брюки и, кажется, черные гетры. В правой руке он держал охотничье ружье. Призрак сидел, уперев приклад ружья в татами, стволом к потолку.

Митико совершенно не помнила, что произошло после этого, у нее не осталось даже малейших воспоминаний о том, как она открывала и закрывала две раздвижные двери. Когда она пришла в себя, она снова была в постели, прижимая ребенка к себе и крича во весь голос. Она кричала и кричала. Голова отказывалась повиноваться, она не могла думать ни о чем другом. Оставалось только чувство страха и осознание необходимости защитить ребенка.

Как долго она кричала? Шум привел ее в чувство. Юки рядом с ней проснулась и громко плакала.

– Мама, мамочка!

Тут Митико наконец пришла в себя. Она снова почувствовала себя матерью.

– Прости, прости, Юки, – сказала Митико.

– Да, да, – отвечала девочка сквозь плач.