Книга Кисть ее руки. Книга 1, страница 37 – Содзи Симада

Сказав это, я понял, что вопрос глупый. Это направление, откуда мы только недавно пришли. Как раз с той стороны мы поднялись по склону. А Сатико Хисикава смотрела на меня сверху, прижимая руки к стеклу. Там была только деревня Каисигэ и река.

– Там ничего нет, – сказал Сакаидэ без выражения.

– А чем топили камин?

– Никаких дров, только газ.

– Газ?

– Да. Раньше топили дровами, но поскольку это опасно, перешли на газ.

– Я этого не знал.

– Это так. Так что, если захочется что-то сжечь, это можно сделать. Но рядом с горелкой есть имитация дров из металла.

– Понятно. В этой комнате был дощатый пол.

– Да. Раньше там собиралось много учеников, которые осваивали кото. Поэтому пол ничем не застелен. Сатико, чтобы играть на кото, тоже подстилала себе подушку и сидела на ней.

– А почему там нет штор?

– Наверное, чтобы из коридора было видно, как занимаются девочки.

– Хм, вернемся к камину. Из-за чего начался пожар? Не думаю, что его причиной могла стать газовая горелка.

– Я думаю, что, когда в госпожу Сатико выстрелили, она упала и, наверное, толкнула ногой кото. Его край попал в камин и загорелся.

– А, это вполне вероятно…

– Когда я заглянул в комнату, кото горело сильнее всего, и одним краем оно лежало в камине.

– Понятно, вот оно что. Наверняка так и было. Только…

Я опять замолчал.

– Только все же кто и каким образом застрелил госпожу Сатико, если перед ней не было ничего, кроме камина?

Я скрестил руки на груди и вздохнул.

– Нет, там есть еще кое-что, – сказал Сакаидэ.

– Что же это?

– Картина, – засмеялся Сакаидэ.

Той ночью пожилой полицейский по имени Ясутаро Мори все-таки прибыл из деревенского полицейского участка, но мне показалось, что проведенный им опрос не очень способствовал прояснению картины дела. Я предполагал, что он станет допрашивать всех по очереди в отдельной комнате, но он ограничился тем, что собрал всех бодрствовавших в гостиной для общей беседы. Казалось, он даже не думал о том, чтобы попытаться раскрыть дело самому.

К сожалению, ни Сатоми, ни мать с ребенком не присутствовали. В гостиной собрались лишь участники тушения пожара. Кроме них была только одна женщина в белом халате поверх ночной рубашки – по всей видимости, жена Кадзуо. На ней не было никакой косметики, только крем блестел на лице. Супруги выглядели расстроенными, и Кадзуо не представил мне свою жену.

– Итак, жертва – Сатико Хисикава. Кто она?

Он отложил ручку, которой делал заметки, надел на нос очки и оглядел всех присутствовавших по очереди.

– Она из Киото. Играла на кото музыку сокёку в стиле Икута, – ответил мрачным голосом хозяин.

– Сокёку… сокёку… что это?

– Это музыка для кото. Я мало что знаю об этом, но специалисты, знатоки кото, не говорят, как мы все, «музыка для кото». Они называют ее «сокёку».

– А, понятно. Значит, сокёку. И как долго она здесь жила?

– Полагаю, прошло уже около месяца. Точно: она, помнится, приехала сюда двадцать шестого февраля. Значит, прошел месяц и четыре дня.

– Так, двадцать шестого февраля, – сказал пожилой полицейский, потирая сонные глаза и продолжая водить ручкой в блокноте.

– А раньше она здесь бывала? Почему она сюда приехала? Она ваша знакомая?

– Бывший хозяин заботился о ней, и она часто здесь бывала.

– Сколько ей лет?

– Двадцать пять или двадцать шесть, наверное.