Книга Убийства в стиле Джуди и Панча, страница 30 – Джон Диксон Карр

Не было времени спорить или что-то объяснять.

– Извините, – сказал я.

Я стоял ближе всех к двери, поэтому было бы проще простого закрыть ее за собой, вытащить набалдашник и оставить двух моих спутников взаперти. Но я не хотел этого делать. Дверь нужно было оставить широко открытой, чтобы вид весьма необычного трупа остановил моих преследователей и это дало бы мне преимущество в несколько секунд.

Эти полицейские – похоже, их было двое, да, двое – могли развить большую скорость передвижения. Я вышел в холл, и, когда добрался до парадной двери, они были в шаге от черного хода. Но я не стал выходить в сад: подобные игры известны с давних времен. Я выключил свет в холле, открыл дверь и с грохотом ее захлопнул. Затем нырнул через темный холл в полуоткрытую дверь комнаты справа, выходившей окнами на улицу.

Это была темная, душная, пахнувшая воском комнатушка; в свете уличного фонаря, проникавшего через окно, можно было различить силуэты старинной мебели. Я машинально захватил с собой газету, в которую заворачивал папку для промокательной бумаги, и, когда представители закона ворвались в дом через заднюю дверь, это натолкнуло меня на мысль. Я не ожидал, что миссис Антрим закричит, поскольку она, по-видимому, была не из тех, кто кричит, тем не менее при появлении полицейских она испустила ужасный вопль, который привлек их внимание. Так быстро, как только мог, я стал снимать с себя куртку, шлем и пояс. Возможно, их следовало бы выбросить, но мне не хотелось этого делать, потому что я убедился, насколько полезными они были. Свое собственное пальто я был вынужден оставить в полицейском участке. Поэтому я снял жилет, закатал рукава и заправил рубашку, представ в образе местного жителя, решившего подышать свежим воздухом летней ночью. Остальные вещи я завернул в газету так, чтобы ничего не торчало из свертка. В этот момент сержант в холле хрипло окликнул меня и кто-то бросился к входной двери.

Я подошел к окну и осторожно выглянул из-за кружевной занавески. Свет уличного фонаря был довольно слабым, и лиственница отбрасывала густую тень в сторону окна. Входная дверь открылась. Это был не сержант. Насколько я мог разобрать, когда человек ненадолго остановился, чтобы осветить двор перед домом, это был Деннис, один из тех, кто возился с мотором «остина» во дворе полицейского участка. Он никогда не видел моего лица. Деннис слегка прихрамывал и прижимал руку к колену своих брюк.

Когда он резко обернулся, на его лице было злобное выражение, которое никогда не дозволялось сотрудникам силовых ведомств, но было оправданным. И этого парня трудно было одурачить. Он выбежал на улицу, посмотрел налево и направо вдоль пустой дороги, немного посветил в палисаднике, а затем повернул обратно к дому. Он знал, что я все еще внутри. Это можно было понять по выражению его лица, освещенного уличным фонарем. Я отпрянул как раз в тот момент, когда луч его фонаря метнулся к моему окну, затем к окну напротив и вверх. Он поспешил по дорожке, и я услышал, как он разговаривает с сержантом.

– Тогда свистни, – послышался приглушенный голос сержанта. – Прикрой спереди, а я буду сзади, пока мы…

Нужно было рискнуть. Я поднял окно так тихо, как только смог, и перелез через подоконник с бумажным свертком в руках. Деннис, казалось, был уже далеко за дверью, и тень от дерева – что надо. Я лег плашмя, крепко прижимаясь к влажной от росы земле. Шум поднимаемого окна и даже скрип низкой ограды, когда я перелезал через нее на тротуар, заглушил пронзительный суматошный крик, который Бауэрс поднял внутри дома. Я уже твердо стоял на тротуаре и готов был броситься наутек, когда Деннис выскочил из-за дома менее чем в дюжине футов от меня. Он увидел меня как раз в тот момент, когда поднес к губам полицейский свисток.