Онлайн книга «Руки Орлака»
|
– Знаете его имя? – оживился сыщик. – Нет. Я никогда его не видела – просто передавала письма, только и всего. – И что с ними стало, с этими письмами? – После прочтения мадам Лаваль тотчас же сжигала их, а как слегла, письма жгла я – в ее присутствии. Но так как сама мадам уже не могла писать, мне кажется, этот молодой человек приехал в деревушку Люверси, расположенную по соседству с имением Лавалей, с намерением повидаться с мадам в тот вечер… Должно быть, он находился в деревушке уже несколько дней, так как на последних конвертах стоял почтовый штемпель Люверси. Сыщик задумчиво нахмурился. – Интересная информация, – пробормотал он через несколько мгновений, – хотя и не проливающая свет на бегство черно-белой гадюки. Если некто использовал ее в качестве «живого орудия», предварительно раздвинув прутья решетки, чтобы все поверили в то, что змея сбежала сама, то кем может быть этот «некто»? Немного поколебавшись, Мари Лефевр все же позволила себе заметить: – Мадам жаловалась, что он глубоко порочен и безнравствен, этот юноша. «Тогда держитесь от него подальше», – убеждала я ее, но она и слушать меня не хотела; все твердила о какой-то священной миссии, о спасении и искуплении. Мне так и не удалось ее переубедить – жуть как была упряма и несговорчива! – Мадам Лаваль, вероятно, была очень красивая женщина? И должно быть, взбалмошная и капризная? – Порой она вела себя как избалованный ребенок, мсье. Увлекающаяся, темпераментная и очень нежная натура! Она не была создана для такого мужа, как мсье Лаваль, который постоянно отсутствовал, вот она и пыталась занять себя чем-то… – …Волнующим, вы хотите сказать? – Да-да, именно так. Но при этом госпожа была высоконравственной, честной и верной своему мужу женщиной. За это я ручаюсь. Лефевр кивнул, явно соглашаясь с женой, но сыщик уже снова глубоко задумался, словно забыв о присутствии этих двоих. Мари Лефевр осторожно потянула его за рукав. – Да, и вот еще что… – добавила она. – Когда я уходила в парк на свидания с Эженом, то всегда запирала дверь на два оборота, а ключ уносила с собой. – Это не так уж и важно: там же были и другие ключи, другие двери. Самое главное – письма. Где они? Вот в чем вопрос. – Какие еще письма? – удивился Лефевр. – Они же давно сожжены. – Я имею в виду те, которые писала неизвестному мадам Лаваль. Одному Богу ведомо, что он с ними сделал. Обхватив голову руками, гость облокотился о стол и погрузился в пучину догадок и предположений. Такое, совсем несвойственное сотруднику полиции поведение настолько удивило Лефевра, что тот попросил: – Простите, вы не могли бы предъявить свое служебное удостоверение? – У меня его нет, – последовал ответ, – да никогда и не было. Я – сыщик-любитель, работаю сам на себя. Просто это дело представляет для меня огромный интерес. – Ну и ну! – взорвался Лефевр. – Вот так история! Да кто вообще вы такой? Сейчас же выкладывайте, иначе я сам пойду в полицию! Гость ничуть не смутился. Он продолжал с силой сжимать обеими руками виски. – Ваше имя! Ваши бумаги! – настойчиво требовал лавочник. Встряхнувшись, «сыщик» вытащил из внутреннего кармана пиджака пухлый бумажник: – Бумаги? Вот, держите! И он протянул супругам Лефевр две банкноты достоинством в пятьсот франков каждая. Мари охнула и присела в глубоком реверансе; лавочник удовлетворенно хмыкнул, и по его физиономии растеклась приторная улыбка. |