Онлайн книга «Руки Орлака»
|
Но кого? Самого себя, не так ли? В силу своей доброты и порядочности он не мог причинить вреда кому-то другому. Но он был не в силах ослушаться таинственных указаний, и потому кровь, которую он прольет, будет его собственной кровью! Розине и не нужно было других тому доказательств, помимо слез, которые она видела в глазах мужа после того, как он с такой ужасающей ловкостью метал в дверь ножи. Однако же… Однако же несчастный становился лунатиком! Он вставал ночью, еще спящий, ходил и действовал, движимый некой таинственной силой. И в эти часы беспамятства, когда душа его спала в пробудившемся теле, на что было способно тело? Выйдя из-под контроля сознания, не могло ли оно совершить преступления, отвечать за которые пришлось бы Стефену? Присутствие Розины его, похоже, постоянно пугало… Он пытался не спать, когда она была рядом… Но только ли потому, что боялся заговорить во сне?.. Ах! Если Стефен чувствует, что уступит этому чудовищному искушению, то можно не сомневаться, что он покончит с собой! Когда-нибудь, вскоре, может даже вот-вот, она обнаружит его лежащим на полу с торчащим из сердца ножом – одним из этих пяти!.. – Закройте все это, – сказала она Режине. – Тут ничего нет… Все в порядке, спасибо. Закрывайте сейчас же. А мне нужно выйти. Перед глазами у нее уже стоял Спектрофелес, тащивший Стефена в преисподнюю. Все ее существо кричало: «Ко мне! Помогите!» И в своем горе она решила обратиться к старому советчику – человеку, который любил ее и всегда поддерживал. Она опрометью сбежала по лестнице. Две трещины в парадной двери подъезда поведали ей, как именно Стефен, возвращаясь ночью из «Пурпурного концерта», обнаружил четвертый и пятый ножи. Вид этих трещин заставил ее побежать еще быстрее. К господину де Крошану она постучалась с такой силой, словно за ней гнался сам дьявол. Старый дворянин, к счастью, был у себя. Он одевался и открыл дверь в пижаме, с бритвой в руке. Правая щека была в пене на вид столь аппетитной, что ее можно было принять за крем. – Минутку! Извольте сесть, – сказал он, указывая на диван, покрытый медвежьей шкурой. – Вы ведь позволите мне закончить бритье? Как можно было отказать ему в этом? То была одна из тех нелепых задержек, над которыми не властно ничто, кроме времени. Даже сам Людовик XIV, вероятно, подождал бы[66], пока мсье де Крошан закончит бриться. Розина, уже едва державшаяся на ногах от усталости, послушно села среди подушек. Из глубины своей туалетной комнаты шевалье заговорил, стараясь не растягивать губы – явно из опасения оставить порез: – Я уже одевался, чтобы пойти к вам… поговорить с вами о нашем вчерашнем сеансе… – Молчите, – сказала ему Розина, – а то порежетесь. Она смотрела на Оскара, манекена, стоявшего у двери и по-прежнему облаченного в белый костюм. Она понимала уловку спирита, но, несмотря на всю свою рассудительность, была так возбуждена, что отвела глаза: симулякр больше, чем когда-либо, походил на демона Стефена. И тут она случайно взглянула на картину, стоявшую слева от нее, на подставке, в углу мастерской. Это был портрет некоего раджи в роскошном наряде. Но вместе с тем это был и неоспоримый портрет Спектрофелеса, с его мефистофелевской ухмылкой, перстнями с аметистами и изумрудно-зелеными глазами, словно гипнотизировавшими Розину… |