Онлайн книга «Убийства в Чумном дворе»
|
– Именно о них. Да. Хм. Что ж, сказал я себе, не обращай внимания на декорации. Из-за всей этой крови и искромсанной одежды только и разговоров было о том, как ужасно он изрезан. Но, не считая одного прямого удара, который убил его, насколько серьезными были его раны? А? Понимаете, суть этого кинжала в том, что он ни в коей мере не является режущим оружием. Шилом, каким бы острым оно ни было, ничего не разрежешь. Старине Дарворту пришлось воспользоваться им ради легенды о Льюисе Плейдже. Но что же с ним случилось на самом деле? Я запросил полный отчет о вскрытии. У него были три весьма поверхностные раны – на левой руке, бедре и ноге. Такие царапины невротик мог бы сделать себе сам. Я думаю, Дарворт набрался смелости и сделал это, а затем испугался и хотел, чтобы сообщник ткнул его в спину. Это могло бы объяснить, что были слышны какие-то его мольбы. Возбуждение, должно быть, к тому времени немного спало. В состоянии нервного перенапряжения ему было почти не больно. Но сообщник должен был нанести ему раны, на которые сам он был не способен. Итак, один тычок кинжалом в мягкие ткани над лопаткой. И еще один удар вскользь сбоку вдоль спины, и очень неглубоко. И это все, что требовалось от сообщника… На столе Г. М. пронзительно зазвонил телефон, и, кажется, все мы вздрогнули. Г. М. выругался, погрозил аппарату кулаком и некоторое время что-то говорил ему, прежде чем снять трубку. Потом он сразу же заявил в трубку, что занят, проворчав, что судьба Британской империи никак не зависит от этого звонка. Затем из трубки послышался резкий голос. На лице Г. М. появилось суровое выражение удовлетворения. – Гидрохлорид эхокаина! – произнес он наконец, как будто смакуя деликатес. – Это все решает, ребята, – сказал он, кладя трубку. Его глаз блеснул. – Док Блейн был на проводе. Я мог бы и сам догадаться. Спина Дарворта была напичкана эхокаином. Это, как известно, тот же новокаин, если на вас когда-нибудь сидел дантист. Бедный старина Дарворт! Не смог сдюжить с болью даже ради благого дела. Чертов дурак. У него могло бы остановиться сердце. Но кто-то все-таки остановил его. Интересно, что этот обходительный, вкрадчивый тип отлично знал, как добиться всего, чего он хотел, но до смерти перепугался, когда дошло до дела. Ха. Ха-ха-ха. Дайте мне спичку. – Сообщник, – сказал Мастерс, который деловито вел запись, – должен был нанести ему легкие уколы. – Да. Но вместо них он внезапно нанес два глубоких удара, прежде чем Дарворт понял, что происходит. Кинжал вонзился в спину рядом с позвоночником, а затем под лопатку… Огромная, как ласт, ладонь Г. М. взмыла в воздух. В выражении его лица было что-то зловещее, даже нечеловеческое. Его глаза пронзали меня насквозь, и я отвернулся. – Все это очень хорошо, сэр, – возразил Мастерс, – но это ни к чему нас не ведет! Вы все еще должны объяснить, как все это могло произойти в запертой комнате. Если это был сообщник, я могу понять, как Дарворт отодвинул засов, поднял скобу и впустил его, но… – После того, – сказал я, – как сообщник прошел тридцать ярдов по грязи от большого дома, не оставив следов… – Не путай меня, – прорычал Мастерс, яростно дернувшись, как будто стараясь удержать у себя на голове кувшин с водой, – я сказал, что могу понять, как Дарворт впустил его… |