Книга Моя навеки, сквозь века, страница 24 – Марина Повалей

А может… ну их? Им, прогнившим насквозь, туда и дорога? Они же по-другому не поймут. Может только и осталось – истребить их, выкорчевать вместе с корнем, со всеми их дворцами, мехами, бриллиантами, да частными поездами?

И я, блуждая взглядом по идеальным причёскам женщин, выстриженным головам мужчин, уже почти решилась уйти, пока не увидела его.

Как будто, вчера я узнала бы его из тысячи. Не по лицу, по широким плечам, которые отделяли меня скалой от всего мира, по затылку, широкой шее, на которой можно было висеть хоть всю жизнь. И все были счастливы, как я, так и шея.

Сейчас же, он сидел такой же как и все – блестящий господин, герой-офицер, дворянин. Он – часть этого общества, такой же, как и все они. Я бы не узнала его сейчас, если бы он, извинившись перед соседом, таким же франтом, не поднялся бы с места, к выходу.

— Он выходит, я же могу подойти к нему? — прошептала почти на ухо Павлову.

— Да, но… я сопровожу вас.

— Нет, не нужно. Я справлюсь.

— Я буду ждать вас в холле.

— Нет, это лишнее, — Вася уже скрылся за дверью, а я начала волноваться, что снова его упущу. — Я очень благодарна вам, вы не представляете, как сильно мне помогли сегодня. Не ждите меня.

Он хотел сказать что-то ещё, но я быстро пошла к выходу.

Скорей, скорей!

И не побежишь ведь!

— Любезный! — обратилась к мужчине, обслуге. — Мужчина, только что вышел, куда он пошёл?

Мне пришлось вытерпеть демонстративный взгляд с головы до ног в духе: что ты здесь забыла, нищебродка?

Полезла в сумочку за купюрой, и только тогда мне указали направление:

— Дальние комнаты, там переодеваются манекенщицы.

Он тоже, лакей этот, отвратительный. Маленькй, какой-то мерзко-миниатюрный, ниже меня ростом, уже меня фигурой, хоть и не молод. И лицо – не по мужски утончённое и тоже миниатюрное. Такой склад для девушки был бы просто кукольно-прекрасным, для мужчины же…

Первая открытая дверь оказалась пустой гостиной, и следующая, и потом, лишь приблизившись к четвёртой двери я услышала звуки.

Эти звуки… проклятые мушки снова заплясали в глазах, а воздух застрял в горле.

Возня, женский полусмех, прерывается стонами, мужское бормотание. Что-то упало с грохотом, а я колебалась только миг. Пусть воздух стал тяжёлым и кровь гулко бьёт в висках, но если у него кто-то есть, если в этой жизни я ему не нужна, я хочу знать об этом сейчас.

Первое, что увидела, когда бесшумно открыла дверь – женская нога. Отвратительная нога, на щиколотке которой скатался мерзкий чулок, как у моей бабушки.

Женщина сидела на столе, запрокинув голову, тогда как мужчина помеж её ног…

Он? Не он? Такой же стриженный затылок, такой же чёрный фрак… Он на миг повернулся в профиль и я чуть удержалась, чтобы не упасть – такое облегчение затопило меня!

— Мадмуазель Кос! — крик шёпотом прямо мне в ухо. — Чего ещё я о вас не знаю?

— Ты! — я зажмурилась от удовольствия, даже не глядя на него, — это не ты!

— Это как раз-таки я. Закройте дверь, ради всего святого!

Послушалась незамедлительно. Парочка даже не заметила соглядатаев, я развернулась и уставилась на Слепцова.

— Как ты мог! — что-то порвалось во мне. Он – довольный, не подозревающий ни о чём. Я – такая слабая, зависимая, бросившая всё даже не ради него, ради себя рядом с ним. Хотя бы с тенью его, моего. — Я чуть не умерла! Боже мой! Я чуть не умерла! — я заколотила кулаками по его груди, понимая: это он. Мой Вася никогда не выберет другую, когда в его жизни есть я. Страшная мысль, что он может и не просто может, но прекрасно, полноценно живёт без меня, потихоньку ослабляла хватку.