Книга Моя навеки, сквозь века, страница 25 – Марина Повалей

Продолжаю шептать ругательства, удары всё слабее, всё реже, а Слепцов не шелохнулся. Стоит, как и стоял, пока я не затихла. Смотрю на него: губы сжаты, острый подбородок, скулы подёргиваются. Не контролируя себя потянулась к его губам. Просто коснуться, просто убедиться, что он не застыл здесь, а всё такой же, живой.

Лёгкий поцелуй на который он ответил.

— Что стряслось? — не разжимая объятий.

— Я… мне… кое-что произошло. Мы можем где-то поговорить? Это очень секретно и очень срочно.

Он ухватил меня за руку и повёл к выходу, в полной тишине помог одеться.

— Вы не против прогулки?

Я замотала головой, выходя в распахнутую ошарашенным привратником дверь.

— Я на минуточку.

Вот с Павловым, который не послушался и остался меня дожидаться, придётся объясниться.

— Мадемуазель… — он приосанился, стоило мне сделать шаг к нему. — Я вижу… у вас всё получилось? — глянул мне за спину.

— Только благодаря вам. Спасибо, Николай, — я улыбнулась.

— Счастлив служить вам, моя прекрасная революционерка. Позволите? — он улыбался немножко грустно, но без злости. А я вот так и не поняла: что позволить? Но кивнула, у меня нет ни малейшего повода ему не доверять после сегодняшнего утра.

Он бережно взял мою руку в свою, большим пальцем случайно коснулся моего безымянного, где бывает обручалка – как огнём обжёг. Притянул ладонь к лицу, медленно коснулся воздуха, едва-едва не целуя руку.

— Не удивлюсь, если ваш спутник сегодня же пришлёт мне вызов.

— Не говорите глупостей! У нас просто…

Он перебил, уже отпуская мою руку.

— Алиса, скажите честно: у меня есть хоть какой-то шанс? Я могу увидеть вас снова?

Сейчас от дурашливости не осталось и следа, а я… он слишком по-рыцарски повёл себя сегодня, не заслужил ни обмана, ни корысти.

Я помотала головой, ужа сама улыбаясь с оттенком грусти.

— Ни единого. Мне больно говорить вам это…

— Только не вздумайте меня жалеть! — он вернул себе браваду и снова белозубо улыбался: — поверьте, я не так безнадёжен, и… знаете, — он полез в нагрудный карман: — я всё же не стану вас слушать, пока не узнаю об официальном объявлении, буду считать, что у меня есть шанс, а пока возьмите мою карточку. На всякий случай, — тёмно-коричневая картонка просунулась между пальцев. — И… простите, но я не настолько джентльмен, чтобы уступить вашему приятелю ещё и извозчика, — я еле сдержала смех, пришлось прикусить губу.

Павлов уехал. А я с невозмутимым Слепцовым пошла не торопясь в сторону Невского.

Как-то всё у нас одни и те же маршруты. Тогда, в первый вечер, как я оказалась здесь, мы уже вот так проходили мимо этого дома – подумалось, когда мы вышли на проспект. Пятиэтажный, песочного цвета, с аляпистыми эклектичными фасадами, в моём времени здесь будет банк, сейчас – чего тут только нету, судя по вывескам. В том числе и банки. Я залюбовалась витриной магазина часов – для меня, они словно сошли со старых, имперских фотографий. Какие-то на пьедестале, чтобы лучше рассмотреть, какие-то, побольше просто лежат. И среди них ни одних наручных. Если Россия не вступит в первую мировую, как скоро наручные часы появятся вот в таких вот витринах?

Василий откашлялся:

— Вот, возьмите, на всякий случай, — я не сразу поняла о чём он, перевела взгляд следом за его: мужские пальцы держат крохотный прямоугольник – карточку.