Книга Моя навеки, сквозь века, страница 50 – Марина Повалей

— Она не вашего круга, не этого, о чём вы говорите!

— Я не намерен с вами препираться, разбираться и вступать в дискуссии! Я в своём праве не отдавать за вас свою дочь!

Вот же упрямый чёрт!

— Я скомпрометировал её!

Хруст, будто что-то сломалось – в побелевшем кулаке Коса сжат спичечный коробок.

— Я честный человек и…

— В наше время это уже не так важно, — наконец выдавил из себя хозяин. Но по всему его виду – еле сдерживался. — Увеличу за неё приданое. Матиас на это и не глянет. Разговор окончен. Моя дочь никогда не станет вашей женой! Только через мой труп!

Видит Бог – старик своими словами ходит по очень тонкому льду.

Всё внутри клокочет. Встряхнуть мерзавца, навешать пощёчин, чтобы знал, что такое смеяться ему в лицо.

Оба они понимают, что Василий этого не сделает, как бы ни хотелось. Призвать Коса к ответу за оскорбление – навсегда закрыть себе дорогу в этот дом.

Без своей женщины, без её руки он отсюда не уйдёт.

— Что ж вы сидите, голубчик? Вызвать меня брезгуете, кто я для вас? Пыль. Об такого дворянин мараться не будет. Сдерживаетесь, чтоб не кинуться на меня? Так вы попробуйте. Тогда завтра не забудьте подъехать на вокзал, к тому поезду, что увезёт мою старшую дочь в Европу.

— Вы – мелочный, склочный человек, — Василий поднялся, не сводя глаз с насмешника. — Упиваетесь властью надо мной? Что ж, извольте…

— Двадцать четвёртого декабря прошлого года к вам, господин Кос, приходил человек, — улыбка медленно сползала с лица Коса, — человек этот провёл в вашем кабинете тридцать пять минут. Позже он покушался на главного военного прокурора. Николай, припоминаете? — Василий прикурил. — Он работал на вашем заводе. Как раз в период после Кронштадтского мятежа, который поднял, до попытки убить прокурора, — пауза, которой Слепцов позволил себе насладиться. Напоследок. Некогда размусоливать, отсутствие Алисы вызывало сильную тревогу. Где она в десятом часу ночи? — Как думаете, мне слишком нужно стараться, чтобы найти и доказать вашу с террористом связь?

Шах и мат.

Кос не отпирался. Не упивался, не позволял себе снисходительного тона. Он перестал говорить с гулякой-гвардейцем. Сейчас Кос вёл диалог с человеком, от которого зависит его судьба. Судьба его семьи и дела, которое он налаживал в России десятками лет.

— О дате свадьбы я напишу вам позже, — он замешкался у порога. — Считаю долгом вам сказать, что я намерен говорить с Алисой о смене веры. Настаивать не буду, но если она захочет… муж и жена должны быть одной веры, — близость женитьбы или что-то другое, но на миг Слепцов представил себя на месте Коса. Что будет когда-то у него дочь, которую родит ему Алиса, а потом появится какой-то мот и кутила, он и сам понимает, какая молва о гвардии в народе, и захочет этот молодчик забрать себе его девочку. — Я люблю вашу дочь больше собственной жизни. И поверьте, от того я вас и не трогал по этому делу, наперекор совести. Только ради неё. И не трону. Если я узнаю, что вы её наказали или что-то ещё… Что бы вы ни думали себе, я всё сделаю для её счастья.

— Если она захочет, — хмыкнул Кос, но Слепцов этого не услышал.

Алисы не было дома, она снова гостила у Мари. Ни на что особенно не рассчитывая, Василий помчал на Большую Конюшенную, наказал Тоне не выпускать Алису под страхом смерти, если та объявится.