Онлайн книга «Моя навеки, сквозь века»
|
(7) Маньчжурия – регион в нынешнем Китае. Одна из основных боевых зон во время русско-японской войны. (8) Правила гвардейца – читателю известно, как сильно жизнь русского офицера зависела от условностей, этикета. Помимо прочего, у гвардейцев существовал собственный кодекс, больше информации по теме можно узнать в тг-канале автора, кодекс там приведён, среди прочего. (9) 800 000 рублей в 1906 году – по очень кривым подсчётам автора, это примерно 800 000 000 рублей на современные рубли. (10) Доломан – красная однобортная, короткая куртка со шнурами и стоячим воротником. Часть гусарского мундира. (11) Гусарский полк – своего рода спецназ РИ. Это передовые застрельщики, разведчики, так же именно гусары при военных действиях преследовали противника. Гусарский полк всегда впереди всего войска. “Хороший гусар дольше тридцати лет не живёт” – говорил французкий маршал Жан Ланн. (12) Архитектор Лидваль – имеется в виду Фёдор Иванович Лидваль – знаменитый архитектор. (13) Невский ангел – благотворительная организация, где Алиса учит рабочих. (14) Лидвалиада – вскоре сми стали называть это дело. Дело четвёртое. О созыве второй Государственной думы. 2 февраля 1907 года, Санкт-Петербург. Холодно так, что кажется, будто у меня промёрзло всё нутро. Тело трясёт, пальцы заледенели, сложно даже говорить – замёрзшим губам необходимо сделать усилие, чтобы выдать звук. А не раздеться было нельзя. Я осталась только лишь в платье, которое накрахмалила собственноручно так, что складки царапают онемевшие руки. Ещё немного, я вовсе перестану это чувствовать. — Хорошо… да, очень… — мужчина, принимающий меня не говорит, хрипит. Я не медик, но даже мне очевидно: болен, возможно рак, возможно не излечится. — Блестяще сданы экзамены, — сдержалась, чтобы не закатить глаза: после семи лет кафедры пгс-промышленного и гражданского строительства… было бы смешно, не будь так холодно. — Уверены, что жених ваш не станет чинить препятствия? От холода, что хозяйствует в здании курсов, невозможно думать, а когда-то я даже открывала зимой окно – считала, дурочка, что свежий воздух проясняет мозги. И с этим человеком, которому такого труда стоит каждое слово, невозможно спорить, пререкаться. Хочется спросить что с ним, отчего он так тяжело говорит, но хуже того – ему трудно врать. — Абсолютно. Он будет только рад моему стремлению. — Отец? — Он… — Мы, госпожа Кос, переживаем нынче тяжкие времена, — медленно, как от старой телеги, от него выдавливаются слова-хрипы: — курсам не нужны проблемы и скандалы. Какой блестящей умницей в математике вы бы ни были, правила едины: 100 рублей за год обучения, свидетельство со счета отца, мужа или вашего, разрешение мужа или отца. — Проблем не будет. — Дай Бог! Значит, ждём вас с документами через два месяца. Шёлковый пояс на платье скрипнул, когда я поднималась, с трудом шевелясь. Сто рублей… на наши деньги, это чуть больше ста тысяч. Как спросить у Васи… Хуже того, сам Вася: две недели назад предложил, тут же дал объявление о помолвке, неделю носил меня на руках, а потом… потом его словно подменили. Отдалился. Внешне придраться было не к чему: ежедневные визиты, подарки, ухаживания. Только наедине мы почти не оставались: на чай он приходил только тогда, когда дома кто-то был, к себе не звал. На прогулке ни разу не взял за руку… |