Книга Убийства на водах, страница 32 – Полина Охалова

— Конечно, не у каждого имя окружено такими странностями и загадками, но свои тайны есть, наверное, у всякого, — сказала Елена Ган.

— Ну, это ты, Леночка, говоришь как писательница, в романах-то, конечно, нужны тайны да загадки, иначе читатель и страниц в книге не разрежет. В жизни все проще, может, и про Ивана Никитича все только досужие слухи.

— Нет-нет, я уверена, что не бывает людей без секрета, — воскликнула Катерина, — ну разве что наша маман.

— Доктор, а у Вас есть какой-то секрет? — шутливо обратилась Мери к доктору Вернеру. — За что Вас прозвали Мефистофелем? Почему Вы Вернер, хотя и Иван Иваныч? Почему Вы всегда в черном?

— Господи, сколько вопросов зараз. Никакой тут тайны нет. Дед мой по отцу был немцем, но русской крови во мне много больше. Имя мое мне не идет, да и фамилия тоже, Werner ведь защитник, стойкий воин. А я — какой же я воин и даже стоек не слишком, — проговорил доктор, намекая на свою хромую ногу. — А Мефистофелем шутники здешние меня прозвали за то, что безобразен, хром и хожу в черном.

— А я думаю, что знаю Ваш секрет, доктор! Признайтесь, что Вы пишете не только злые эпиграммы, но и трогательные стихи! — продолжала подшучивать княжна Мери, но по тому, как доктор вдруг засмущался и отвел глаза, — она поняла, что ненароком угадала и выдала настоящую тайну доктора Вернера.

Отзывчивая сердцем Варенька Печорина, заметив это, тут же бросилась на помощь доктору

— Я знаю человека, у которого гораздо больше секретов и мрачных тайн! — она выразительно посмотрела на брата.

— Дорогая сестрица, все мои тайны — дела давно минувших дней, они глупы и никому не интересны, — сказал в ответ на ее взгляд Печорин.

— Нет-нет, Грег, я не тебя имею в виду, а этого человека с портрета в нашей гостиной, ты еще называл его байроновым Ларой. Вот у того были действительно страшные пронзительные глаза и улыбка настолько презрительная, что девочкой я всегда проходила мимо этого портрета зажмурясь. Думаю, у того, с кого этот портрет списан — много тайн. И знаете, господа, тут есть офицер, который весь на этот портрет похож.

— Ах, да, — прапорщик Ларин, он, кажется, из осужденных по делу 14декабря, которых перевели на Кавказскую линию из Сибири. Впрочем, — Печорин вспомнил поведение Ларина во время их совместного патрулирования — он сам об этом предпочитает, кажется, не распространяться, тайн своих выдавать не хочет. А «декабристов», как их называют, я видел в деле — плохого ничего сказать о них не могу, храбрые воины и хорошие товарищи.

Варенька, заметив, что разговор опять приобретает серьезный и даже опасный поворот, сказала кокетливо:

— А вот у нас, у девиц, никаких мрачных тайн, правда, Мери?

— Зато секретов от матери полно, — не утерпела попенять дочери княгиня Лиговская.

— Маман, маленьких секретов нет только у очень скучных людей, — возразила Марья Сергеевна. — Кстати помните ли Вы, что завтра мы все званы к Горшенковым, они дают вечер в честь именин Елизаветы.

У полуоткрытой двери в гостиную стояла Леля и с интересом слушала разговор взрослых. «Тетушка» Надя подошла к ней и за руку утащила отчаянно сопротивлявшуюся Лелю в сад.

— Леля, ты опять подслушивала у дверей! Так нельзя делать, это неприлично и недостойно!

— Ну и что! А мне не интересно вовсе слушать ваши с Зизи разговоры по куколок и платьица! Правда и у взрослых разговоры тоже скучные и секреты у них смешные