Книга Последний рубеж, страница 107 – Найо Марш

– Вряд ли надо слушать то, что говорит Луи Феррант. – Аллейн подхватил девочку к себе на плечо, она взвизгнула от удовольствия, и так они вошли в дом.

Звонил Планк.

– Я подумал, вам надо об этом знать, сэр. Звонили из Маунтджоя. Джонс готов сотрудничать со следствием.

– Правда? И что он предлагает?

– Насколько мы поняли, он знает что-то про Дульси. Однако говорить будет только с вами. У него ломка, и он болтает всякую ерунду.

– Я приеду.

– И еще кое-что, мистер Аллейн. Звонил мистер Харкнесс. По поводу своей завтрашней проповеди. Очень хочет, чтобы все пришли. Всякое несет. «Мне отмщение», – говорит Господь^[51], и еще что-то из Ветхого Завета. Ему, мол, велено открыть имя грешника пред всем народом.

– Да ну?

– Ага. Ему было явление во сне. Ахинея полнейшая.

– Он снова напился?

– До белой горячки, похоже.

– Думаете, много народу придет?

– Да, – ответил Планк. – В деревне только об этом и говорят. В паб и в магазин от него принесли длиннющие объявления.

– Кто принес?

– Мальчик-посыльный из «Трески и бутылки». Мистер Харкнесс ужасно расстроился, когда я ему сказал, что Джонс и Феррант не придут. Заявил, что Господь беспощадно накажет полицейских и ввергнет их в геенну огненную, если Джонс с Феррантом не явятся. Совсем рассудок потерял, сэр.

– Похоже на то. Придется, конечно, пойти. Но сначала Джонс. У вас есть срочные дела в Коуве?

– Нет, сэр. Миссис Феррант я сообщил, что ее муж находится под арестом и предстанет перед судом в понедельник.

– И как она отреагировала?

– Ни слова не сказала, но взгляд у нее был, я вам скажу…

– Да уж, представляю, какой. Приеду сразу, как только смогу, – пообещал Аллейн и повесил трубку.

Фарамонды по-прежнему молча сидели за столом на террасе.

– Сержант Планк звонил, – пояснил Аллейн. – Меня вызывают. Словами не выразить, как мне жаль, что дела приняли такой оборот.

– Это не ваша вина, – сказала Джулия. – И не наша тоже. Мы все – жертвы обстоятельств. Почему Рики в больнице?

– Его избили.

– Не?.. – Карлотта осеклась.

– Нет-нет. Гил Феррант и Сид Джонс. Завтра они предстанут перед судьей. Рик в порядке.

– Бедный-бедный Рики, – сказала Джулия. – Ну что за напасть! Передавайте ему самый сердечный привет.

– Обязательно передам, – заверил ее Аллейн.

– Конечно, если появится Луи, Фарамонды в любом случае сплотят свои ряды.

– Разумеется.

– И я вместе с ними, – она протянула руку Карлотте, та взяла ее. – Хотя вообще-то, – продолжала Джулия, – я не Фарамонд, я Лампри. Много лет назад вы встречали кого-то из моих родственников.

– Да, верно, – сказал Аллейн.

«Опять то же самое», – подумал Аллейн, когда к нему привели Сидни Джонса с теми же неприглядными симптомами ломки. Очевидно, доктор Кэри не расщедрился еще на одну дозу.

Сид первым делом заявил, что разговаривать будет только с Аллейном, без свидетелей.

– Какая тебе разница-то, болван ты этакий, – спросил Фокс, не постеснявшись в выражениях.

Но Сид знал, что его послушают, и стоял на своем.

В конце концов Фокс с Аллейном переглянулись, и Фокс вышел.

– Дозу дадите? – сразу спросил Сид.

– Только если разрешит врач.

– Мне есть что рассказать. О Дульси. Очень важное.

– И что же это?

– Нет уж! – воскликнул Сид. – Нет уж, уговор есть уговор.

– Если вы сообщите мне информацию, на основе которой можно будет предъявить обвинение, тот факт, что вы это сделали, причем по своей доброй воле, будет принят во внимание. Если же окажется, что эту информацию мы могли бы получить и от другого лица, скажем, от Ферранта…