Книга Последний рубеж, страница 77 – Найо Марш

– Бедный, бедный Рики. – Джулия коснулась ладонью его здоровой щеки. – Я совсем вас запутала. Не обращайте внимания.

В голове Рики пронесся вихрь противоречивых мыслей. «Ну вот, все кончено», – подумал он сначала. И сразу же: «Вот это да, Джулия в моих объятиях, я держу ее за талию» и «Что она имела в виду, так отзываясь о Луи?».

И сразу после этой мысли он поцеловал ее.

– Нет-нет, – сказала Джулия. – Мой дорогой мальчик, не надо. Что ты делаешь? Рики, пожалуйста, не надо.

Она отстранилась.

– Боже мой, ты застал меня врасплох. – Она изобразила крайнее удивление и, шутя, процитировала: – Стыд и срам таким наглецам!^[39]

«Она даже не смутилась, – подумал Рики. – С таким же успехом ее могла поцеловать Селина».

– Прости, – сказал он. – Ты в некотором смысле меня к этому подтолкнула.

– Я? Как мило! Приятно знать, что я не потеряла сноровку. Надо Джасперу сказать, ему понравится.

– Как ты можешь? – тихо спросил Рики.

– Мой дорогой, прости. Это жестоко. Я не скажу Джасперу, даже в мыслях этого не было. – Она чуть-чуть помолчала, а потом как ни в чем не бывало продолжила говорить, будто он робкий гость, а она должна сделать так, чтобы он забыл о стеснении. Рики старательно отвечал и даже не всегда невпопад, но все равно испытывал унижение и, как ни странно, досаду.

– Ты получил приглашение на вечеринку к Касу? – спросила она.

– На вечеринку? Нет.

– Ну, не на вечеринку, конечно, хотя мы же все помним про корзинки с едой. Я про его религиозное собрание. В амбаре «Лезерс» в воскресенье. Тебя обязательно пригласят. Приходи. И отца приводи. Вообще, похоже, все приглашены. С джентльменов – пятьдесят пенсов. Нас всех пригласили. Пожалуй, мы пойдем, хотя Луи, возможно, уедет. На последней странице приглашения написано «Истина!» с кучей восклицательных знаков и «Откровение!» огромными буквами. После поедем в Л’Эсперанс ужинать, если еды в корзинках не хватит.

Тогда-то Луи и швырнул гравием в стекло. Рики подошел к окну. На улице стоял Луи, а за ним – Аллейн, будто бы иллюстрируя смелое наблюдение Джулии. Рики взглянул на отца как-то по-новому – такой невозмутимый, и вид у него авторитетный. А Луи – напыщенный красавчик с лукавым взглядом и широкой улыбкой… Рики стало понятно, что Джулия имела в виду, когда сказала, что они такие разные.

Рики открыл окно, Луи прокричал свою дурацкую цитату из «Ромео и Джульетты», Джулия попросила его не шуметь, а миссис Феррант выскочила из дома и зашла обратно.

По-деловому разобравшись с ситуацией, Джулия закрыла окно и вернулась к Рики.

– Все, Фарамондам пора убираться. – Она посмотрела ему в глаза, засмеялась своим фирменным смехом и быстро поцеловала его в здоровую щеку.

Уходя, она радостно поприветствовала миссис Феррант.

Рики остался неподвижно стоять в комнате. Он слышал, как завелся мотор, как автомобиль с урчанием въехал на холм, направляясь к главной дороге. Потом выглянул из окна. Отца нигде не было видно, маленькая улочка полностью обезлюдела.

«А теперь, – подумал он, – пора сесть за работу».

V

В доме за углом, в кабинете сержанта Планка, Аллейн разговаривал с марсельским коллегой, инспектором Дюпоном. Разговор велся на французском, и мистер Фокс изо всех сил в него вслушивался. У Дюпона был провансальский выговор, который при надлежащей степени громкости напоминает металлический грохот, тем самым полностью исключая возможность возражений со стороны собеседника. Голос инспектора проникал в каждый уголок комнаты, вгоняя Фокса в ступор. Наконец, когда после обмена прощальными словами, Аллейн повесил трубку, Фокс откинулся на спинку стула, расслабил сведенные от напряжения брови и глубоко вздохнул.