Онлайн книга «Замуж за незнакомца»
|
Мне же досталась девочка, чье будущее частично зависит от того, как мы с ней разведемся. Если общество решит, что я ее бросил, ей не выйти замуж. Если общество решит, что она сама меня покинула, – ей все равно не выйти замуж, потому что, по мнению общества, женщина не имеет права покидать мужа, каким бы плохим он ни был. Имитировать свою смерть, чтобы Атали осталась вдовой и смогла создать семью с достойным человеком, – это решение проблемы, конечно, но тогда я сломаю жизнь уже себе. Знал бы я, что в борделях продаются невинные, уточнил бы на месте. Стрелка часов была на четырех. Я послал Атали извинительную записку четыре часа назад. Интересно, как она ее восприняла и захочет ли говорить со мной. Я поступил как идиот: пусть и не накричал, но тон мог бы сделать и помягче. Она ни при чем, даже если открывала хоть одну книгу, нарушив мой запрет, все равно она не виновата. Я должен помнить об этом. И вообще, я должен был думать об этом, когда дарил ей лавку. Нужно было отдать ей второй этаж в особняке, вот и все. Продавца бы нашел с улицы, а не подвергал риску девчонку. Впрочем, надо еще выяснить, а рискует ли она… Как она сама относится к императрице? С тех пор, как короновали Ираину, народ разделился на два лагеря: одни рады новой правительнице, а другие против. И мои книги этому не способствовали, их тогда еще не было. Закончить работу сегодня я уже не надеялся, спустился в кухню, чтобы приготовить ужин. Готовка отвлекала, расслабляла, позволяла на некоторое время забыться. В последнее время я находил утешение только в ней. Кухню рабочие обустраивали абы как: печь почему-то поставили у решетчатого окна, рядом с ней здоровый морозильный шкаф – хорошо, если он проживет еще хотя бы год вблизи жаркого очага. А вот стол мне нравился: зачарованное темное дерево, на таком можно резать и строгать без дополнительных дощечек, и ничего с ним не станется. Тумбы и навесные шкафчики тоже радовали: в них с легкостью помещалось несколько мешков крупы или муки, десятки банок, коробок, пакетов, и необходимость пристраивать к кухне кладовую отпадала. Кладовую все же пристроили – в ней я хранил копченое мясо и колбасы. Последнее не очень любил, держал для гостей. Которых никогда в этом доме не бывает, угу. Я бросил мантию на стул, закатал рукава рубашки. Тщетно искал фартук, заглядывал и под стол, и в углы, и по шкафам порыскал на всякий случай – ничего. Либо снял где-то в других комнатах, либо питомцы стащили. Второй фартук за неделю, да сколько можно! *** Атали Моя спальня находилась в плачевном состоянии, я в нее зайти не решилась. Притащила из кухни чемодан с вещами наверх, наполнила ванну горячей водой, растворила в ней порошок и взбила до пены. – Ну не совсем же я безрукая, – убеждала я себя, замачивая в растворе чулки, сорочки и платья. Я, может, и не стирала никогда, но книги-то читала, а в них персонажи и готовят, и стирают, а иногда даже шьют. И описано все настолько подробно, что невольно запомнишь. Вот я и запомнила, что сначала в воде нужно растворить порошок или наструганное мыло, потом на один-два часа замочить вещи, после пожулькать, отжать, сложить в таз, грязную воду из ванны слить, набрать чистой, в ней прополоскать вещички, снова отжать их и развесить… А где развесить? |