Книга Аптекарский огород попаданки, страница 47 – Ри Даль

Не сомневалась, что он поручит мне нечто-то такое, о чём я вряд ли мечтала. Так и вышло.

Верзила остановил извозчика, молча сел в экипаж. Разумеется, руки мне не предложил и, вообще, делал, по возможности, вид, что меня тут не существует. Впрочем, я была из того века, где мужчины порой вели себя и похлеще. Чего стоят только поступки моего бывшего мужа, а про бои за место в маршрутке вовсе умолчу. Иной раз «судари» из века двадцать первого не отличались поведением от неандертальцев. Так что хамские манеры Василия Степановича можно было считать безобидными.

Он назвал адрес. Ехали в молчании. Вскоре прибыли к кованным воротам, за которыми я разглядела какой-то сад. Кажется, весьма ухоженный и живописный. А ещё мне это место показалось смутно знакомым. И лишь когда мы вошли внутрь и двинулись вдоль тропинки к небольшому строению вдалеке, меня осенило — это же Аптекарский огород! Я читала его историю перед тем, как заснуть в последний раз в своём времени, а затем проснуться в этом!

Да-да! Это был именно он! Я узнала его по старинным фотографиям и описаниям, отчего дух буквально захватило. Я находилась уже не в абстрактном месте, которое едва представляла по каким-нибудь фильмам или упоминаниям из книг, а в конкретном историческом объекте с многовековой историей. И даже более того — именно там, о чём мне довелось узнать перед самым моим появлением здесь.

Магия? Судьба? Просто совпадение?..

Я не знала, как это объяснить, но это было не так уж важно. Благостные чувства переполнили меня, что не ускользнуло от пристального сердитого взора Василия Степановича.

— Чему вы так радуетесь, сударыня? — небрежно поинтересовался он, открывая дверь в небольшой домик, который оказался оранжереей, совмещённой с несколькими другими комнатами пока неясного назначения.

Я отметила, что верзила всё-таки придержал дверь, хотя лицо его отнюдь не сделалось более доброжелательным.

— Люблю природу, — ответила ему. — Очень мило с вашей стороны пригласить меня в сад.

— Это не увеселительная прогулка, — громыхнул Василий Степанович. Его интонации повторила дверь, ухнувшись о проём за нашими спинами. — Вы просили оказать вам услугу, и я вам её окажу. Но не желаю слышать ни единой жалобы, что вам трудно или непосильно.

— Не услышите, — без промедления заявила в его широкую спину, которая вновь оказалась впереди. — Можете не беспокоиться, Василий Степанович.

— Беспокойство — также чуждое мне понятие, — злорадно бросил он.

Мог бы и не уточнять. И так уже было ясно, что большинство человеческих понятий ему чужды, как и чувства.

— Вениамин! — позвал кого-то верзила.

На его зов вышел молодой мужчина. Кучерявый, в забавных круглых очках с маленькими линзами и в белом халате, похожим на медицинский. То, что он не врач, стало понятно при взгляде на остальную одежду: поверх халата был повязан фартук из грубой ткани, а на его высоких сапогах присутствовали следы грязи. Ростом незнакомец был под стать верзиле, может, чуть ниже, а вот телосложением заметно хлипче. Немного сгорбленный и слегка растерянный, будто бы только что проснулся.

— Доброго дня, Василий, — проронил он и тут же уставился на меня. — Доброго дня, сударыня.

Я протянула руку, как того требовал этикет. Вениамин кротко поцеловал мои пальцы.

— Вениамин Степанович Булыгин, — представился мужчина.