Книга Аптекарский огород попаданки, страница 49 – Ри Даль

— Сорвал спину, когда поднимал кадку, — договорила я за него. — Разумеется, моя физическая сила не слишком развита. Однако я не беспомощна. И если бы вы разрешили выполнять данную работу, скажем, вдвоём…

— Вдвоём? — насторожился Вениамин.

— У меня есть сестра. Груня. Прелестная и очень исполнительная девушка. Она также нуждается в каком-нибудь занятии.

— Простите, Александра Ивановна, — снова побледнел и взмок Булыгин, — но речь шла всего об одном рабочем месте…

— А мы и будем трудиться, как один человек. Вместе. Жалование разделим пополам. А как только освоимся, то, может, и другая работа найдётся. Не откажите, Вениамин Степанович, — я воззрилась на него умоляюще. — Вы ведь добрый и честный человек. К тому же учёный…

Теперь он слегка покраснел, смущённый моей лестью:

— Учёный — это чересчур высоко сказано. Я тружусь при лаборатории. В прежние времена здесь в самом деле работали значимые умы. Но, увы, сейчас мы в непростом положении. «Аптекарский огород» нуждается в регулярном финансировании. Нам порой не хватает возможностей. Понимаете, растения — капризные создания. Иной раз бесценные образцы могут погибнуть…

— А иной раз их попросту теряют! — вмешался Василий. Я и не заметила, как он вырос рядом с нами. — Ну, так что? Договорились вы? В любом случае мне пора.

— Погоди, брат, — остановил его Вениамин. — Нельзя же вот так…

— Можно, — грубо перебил верзила. — Мне надобно успеть на вечерний поезд до столицы.

— А как же образцы? Их нашли? — взволновался Булыгин-младший.

— Нет. И думается мне, не найдут, — беспощадно заявил Василий Степанович. — Так что придётся новый заказ голландцам посылать. Вернусь из Петербурга — займусь, — он бросил на меня грозный взгляд. — Счастливо оставаться, Александра Ивановна.

После того, как верзила вышел из оранжереи, на прощание громыхнув дверью, что аж задрожали листочки на растениях, я невольно обронила в полной тишине:

— Всё-таки Василию Степановичу не помешало следить за манерами…

— Не судите да не судимы будете, — процитировал святое писание Вениамин. — Василий — человек нелёгкой судьбы. Не дай бог никому пережить то, что пережил он.

Я тут же прикусила язык и постаралась скорее извиниться:

— Простите, Вениамин Степанович. Я вовсе не желала оскорбить вашего брата…

— Я понимаю, — печально кивнул он. — Просто поверьте мне на слово, Василий — хороший человек.

— Разумеется. Не сомневаюсь.

Мне пришлось кривить душой, потому что подобного мнения о Булыгине-старшем я отнюдь не разделяла. А вот его младший брат действительно показался мне человеком доброжелательным и совестливым. В итоге Вениамин не только не отказал взять меня на службу, но и разрешил работать вместе с Груней. Более того, когда я заикнулась о том, что мы временно находимся без жилья, Вениамин Степанович любезно предложил поселиться нам во флигеле.

— Увы, удобства оставляют желать лучшего, — сокрушённо констатировал он, показывая мне малюсенькую комнатку с печкой и грубо сбитой кроватью. — Но если в данный момент вы испытываете жилищные трудности…

— Мы будем рады безмерно! — заверила я его, и тут уж кривить душой не пришлось ни капли.

В нумера я возвращалась окрылённая. Моё настроение даже не испортило очередное столкновение с Каллистратом Андреевичем, чья вытянутая от удивления физиономия встретила меня на входе. Мне не только удалось сохранить невозмутимое выражение лица, но и позлорадничать в душе, что его план сгноить меня в тюрьме с треском провалился.