Книга Дочь мольфара, страница 50 – Ри Даль

Пока голова Шандор боролся с чудовищной болью в ушах от произнесённых слов, селяне уже хватали факелы, уже кипели, уже рычали, подобно зверям.

— Идите за мной и узрите силу греха! — призывал отец Тодор. — Узрите огонь небесный! Узрите дьявольские путы, что оплели каждого из вас! Обманом и соблазном пытала вас дьяволица! Но сегодня она показала истинное лицо своё! Лицо нечестивое и рогатое!

Люд выстроился за Тодором остервенелой галдящей стеной. Стена щетинилась огненными языками, дубинами и топорами, гремела и протыкала небесную тьму металлическими зубцами вил. Стена двигалась как единый организм, орущий и не ведающий пощады.

Во главе живой стены шёл отец Тодор, неустанно призывая народ всё больше и больше гневаться во имя праведного суда. И народ гневался. С каждой пройденной пядью гнев их нарастал. А на подступах к церкви ему уже не было ни конца ни края.

Весь народный полк беспрепятственно надвигался к запертым дверям. Голова Шандор вглядывался в эти двери, точно силясь угадать, что скрывается за ними. Ещё никогда прежде за всю свою жизнь могучий деревенский староста ничего так не пугался, как этих дверей, как этого гомона, как бешенных глаз отца Тодора. Всё это вкупе заставляло кровь Шандора стыть подобно речному потоку в лютый мороз.

Голова молча шествовал вместе со всеми, одновременно и воздетый, и сломленный, и напуганный, и радостный. Он даже успел немного позабыть, для чего все сюда пожаловали, когда святой отец вновь очутился лицом перед народом и снова взял речь.

— Братья мои и сестры! Тьма застила вам очи! Бес пробрался в нашу праведную жизнь! И всё по делам нашим! По грехам! И во искупление были ниспосланы нам сии испытания! Во искупление очистим же от позора и тьмы наши бессмертные души!

Отец Тодор стоял на самой верхней степени прямо у церковного порога, а боровчане сгрудились внизу и внимали ему с серьёзными благодатными лицами. Они поддерживали каждый призыв, яростно палили кулаками вверх, метали огни и искры из глаз, готовясь нанести смертельный удар обидчику.

Янко и Лисия услыхали толпу ещё задолго до церкви. И раньше они держались обережно, но тут подавно поняли, что надобно схорониться ещё лучше, чтоб уж наверняка никому на глазах не мелькнуть.

— Сюда, Лисия! — Янко потянул за собой девушку.

Вдвоём они быстро укрылись в стенной нише с боковой части церковного строения точно перед тем, как один из сельчан обдал это место факелом, осветив пространство.

— Идём, — зашептал Янко, низко-низко сгибаясь и продолжая утягивать за собой Лисию.

Они обошли церковь с тыльной части в то время, как толпа рокотала перед входом. Янко не успел заметить, был ли среди пришедших его отец. При любом раскладе голова Шандор быстро узнает о народной буре, и Янко снова придётся туго, как приходилось уже неоднократно. Но сейчас Янко заботило в первую очередь то, что сталось с Агнешкой. Отец Тодор во всеуслышание вновь объявлял её ведьмой, и, судя по доносящимся воплям, она всё ещё была жива.

— Вот этими вот самыми руками поймал я и запер ведьму! — кричал священник. — Застиг на преступлении кровавом! Ведьма решила, что и впредь ей удастся разгуливать безнаказанной и вершить сатанинство своё! Но я пришёл к вам на помощь, люди! Вступился за вас, не щадя самоё себя! И привёл вас судить судом справедливым! Внемлите же мне! Покараем ведьму! Покараем за все её злодеяния! За коварство бесовское!