Книга Дочь мольфара, страница 71 – Ри Даль

— Почему? — спросил Янко, хотя, кажется, и так уже знал ответ.

— Иначе Агнешка застрянет между миров живых и мёртвых. И, может, уже никогда не признает ни чужих, ни близких. Идите спать, дети. Идите. Идите…

Юстына потянула юношу за собой. Он поднялся со стула и, будто пьяный, пошёл следом за девушкой. Голова металась и дурела, но Янко то и дело одёргивал себя, запрещал забываться.

Как только вошли в спальню, он живо рванул к кровати, наскоро разделся, улёгся в постель, отвернулся к стене и замер, притворяясь, что уже заснул. Однако присутствие рядом живой девицы здорово будоражило, да ещё так, как Янко никогда бы представить себе не мог.

Юстына, как назло, никуда не уходила. Даже спиной Янко ощущал на себе её взгляд, что окончательно отнимало любую возможность спокойно заснуть.

— Чаму не ложишься? — проворчал из-под края одеяла Янко.

— Жду, когда ты позовёшь, — сладко ответила Юстына.

— Куда это? — он выглянул одним глазом и нашёл в потёмках девичий силуэт.

И тут же язык у Янко занемел: девица-то оказалась неодета. И ладно бы в рубахе ночной предстала — нет же. Юстына стояла посреди комнаты, в чём мать родила. Нагим её тело оказалось ещё ладнее и аппетитнее, чем в одеждах. И Янко на минуту залюбовался.

Но затем его одолело печальное воспоминание о том, как совсем недавно хоронил он свою возлюбленную. Как омывал её нагое тело от бесчисленных ран, как заворачивал в грубый меховой тулуп, как перетягивал верёвкой. Как клал в хилую ненадёжную домовину, оставляя Агнешку в полном одиночестве среди дикого леса и зверья. Одна надежда на Чугая, что не даст он волкам сожрать безвинно погибшую, а Янко за это время успеет добежать хоть до края земли и добыть хладную руту.

Тогда они с Агнешкой будут вместе. Отныне и навсегда. Как и должны были уже давно, но почему-то не смогли.

Янко обязался исполнить свой долг, замертво лечь, в лепёшки расшибиться, но сделать так, чтобы любящие принадлежали друг другу и больше никому.

Он быстро закрыл глаза и накрылся одеялом с головой.

— Не позовёшь меня? — обиженно переспросила Юстына.

— Не позову, — уже насовсем решил Янко.

— Что так?

— Любимая у меня есть.

— Мёртвая любимая.

— А для меня — живая, — утвердил Янко и вздохнул. — Юстына, давай спать. Ежели завтра утром выступаем, то надо соснуть подольше.

Молодая вештица ничего не ответила. Янко лишь расслышал, как зашуршали какие-то тряпицы — может, это Юстына подняла свою одежду, а следом раздался хлопок закрывающейся двери. И Янко оказался в комнате один, наедине со своими мыслями.

Он даже успел напугаться, что теперь ему не уснуть из-за воспоминаний. Но и тут мольфар ошибся. Здесь, в этом странном доме, запрятанном в глубине гор, было так тепло и тихо, что дрёма приходила легко, играючи, даже без спросу. Пришла она в итоге и к Янко. Не успело истечь и нескольких минут, как юноша уже мирно посапывал, сразу погрузившись в глубокий и прочный сон.

Утром его разбудила Юстына. Ещё первая зорька не встала над миром, а приёмышка Космины уже поторапливала в путь.

— Одевайся живее, — командовала она не столь сладко, как намедни. — В ночь буран будет, мороз вдарит. Не переживём, змерзнем, если из лесу не выберемся.

— Ты почём знаешь? — засомневался Янко, глядя, как Юстына укладывает свои длинные густые волосы в большой пучок на затылке.