Онлайн книга «Ненаписанное письмо»
|
— Да, я. — Зачем? — Это мой дневник. Мои мысли и воспоминания… — О чем?! — резко прервала меня Саша. — О какой-то бабе, которая бросила тебя к херам, а ты не знаешь, как теперь жить?! Она подскочила одним махом, не забыв прихватить с собой бутыль. Ее обнаженные груди нервно тряслись над ребрами как забитые лысые кролики, которых теперь не хотелось гладить. Саша выглядела дикой, но не сексуальной. Она и сама это понимала, потому хлебала ром прямо из горла и через слово вставляла мат. Я следил за тем, как ее корчит, и не мог заставить себя приструнить ее. — Ты не должна была лезть, — только и сказал я. — Почему?! — Саша заводилась больше, больше. — Чтоб я не знала, как ты страдаешь по своей женушке? Думаешь, я не догадывалась, что она тебя послала?! — Она не жена мне. И я ушел сам. — Да ну?! А что ж ты тогда такую любимую, такую хорошую слил?! — Саша! — я встал с ней рядом. — Что?! Что?! Ну?! Что ты мне хочешь сказать?! Да мне срать, ясно?! Срать! Ты что, еще не понял, мальчик?! Мне срать на тебя! И на твоих баб мне тоже срать! На всю твою гребаную житейку! Срать! Ты слышишь меня, мальчик?! Срать! И дамочке этой твоей срать еще больше, Джей! Он ей письма пишет, а ей срать! Он тут страдает, а ей срать! У меня чесались кулаки. Чесались жесточайше. Чесались изнутри, снаружи. Словно у серийного убийцы, мучимого манией смерти, который соскучился по виду теплой крови, размазанной по костяшкам и в лунках между пальцами. Клянусь, я бы ударил ее. Ударил без сожаления. Но зачем-то до сих пор помнил, что никогда не поднимал руки на женщин. Отец говорил, что только слабые бьют женщин. Но слабее, чем сейчас, я был лишь в тот день, когда ушел от тебя, моя дорогая Марта. В то утро, когда не было истерик, ты отпустила молча и без слез. И тебя я тоже не ударил, хоть ты и заслужила. Саша, без сомнений, заслужила тоже. А чего заслужил я? Стоять и слушать, как моя полуголая малолетняя любовница, которую я не прогнул на оральный секс и оставил в опасной близости к своему имуществу, теперь унижает меня моими же сокровенными вещами? — Какой же ты дурак, Джей! Какой же ты дурак!!! Саша расставила руки, будто изображая самолет. Она завертелась, потом подпрыгнула, потом прислонила бутылку ко лбу и засмеялась громко. — Дурак! Дурак!!! — хохоча и морщась, ее целиком поглотила бешенная истерика. Я навалился на стену, больше не смотрел в ее сторону, но затем ноги сами подкосились и вновь потянуло к полу. Я уперся затылком в выступающий сучок на доске позади. Ухающие, бессвязные звуки Сашиного голоса резали по живому, резали беспощадно как нож мясника, заточенный рассекать еще недавно живую плоть на мягкие, пригодные к употреблению куски. Еще немного, и мясник бросит их в кипящий бульон, на раскаленную сковороду с огненным маслом. Кушать подано… — Ты так ничего не понял, — Саша внезапно остановилась посреди комнаты. — Никому до тебя нет дела, мальчик. Никому ни до кого нет дела. Ты даже обо мне ничего не знаешь. Ты даже не знаешь, как меня зовут. Что, если я выдумала свое имя? Ты об этом подумал? О чем ты вообще думаешь, детка? О своем романтическом дерьме? Пишешь письма, которые нахуй никому не сдались? Думаешь писателем стать, дружочек? Думаешь, твои слюни повеселят домохозяек? Думаешь, твоя ненаглядная прочтет однажды и пожалеет, что потеряла тебя, такого красавца? |