Книга Здесь и сейчас, страница 108 – Татьяна Василевская

– Я не поеду, ни за что! – с твердой решимостью в голосе сказала Варя, произнося каждое слово четко, громко и почти по слогам, после чего с надеждой покосилась на Нестора, в поисках поддержки надежного, сильного союзника.

– Зачем? – спросил Нестор, как настоящий мужчина, стойко восприняв слова жены и не впадая в истерику и панику как дети.

Настя обвела своих дорогих и любимых суровым взглядом.

– Кому из неандертальцев положить добавки? – спросила она.

Так как она ушла от темы и не сказала, что раз никто не хочет на концерт, то поездка отменяется, и они проведут субботу хорошо и приятно, занимаясь делами никак не связанными с искусством, творчеством, культурным развитием и самосовершенствованием, все продолжали пребывать в тревожном напряжении. А вдруг она упрется и все же заставит их приобщиться к высокому и прекрасному, помимо их воли.

Заметив, устремленные на нее выжидательные, настороженные взгляды, Настя покачала головой.

– Мне за вас стыдно!

– Но я не хочу! – завопил Гоша еще громче, чем перед этим. – Мам!!!

– И я не хочу! И не поеду! – присоединилась сестра, в кои-то веки, проявляя солидарность с братом.

– Я поняла и мне очень жаль, что вас ничего не интересует, и вы не желаете духовно развиваться и повышать свой культурный уровень, который на данный момент находится на нулевой отметке. – С чопорным видом светской дамы, попавшей в дом к неотесанным простолюдинам, сказала Настя. – Дело не в этой поездке, это касается всего. Я окончательно убедилась, что кроме телевизора, компьютера, и поедания чего-нибудь вкусненького, сидя на диване, перед тем же телевизором и компьютером, вам ничего больше в жизни не нужно.

– Насть, вон включи телевизор, там все время кто-нибудь пиликает. Хоть целый день слушай, – сказал Нестор. Настя одарила его надменным взглядом.

– Он не пиликает. Он пианист. Ладно, сидите дома. Эволюционируйте обратно из человека – в обезьян, а может и еще в кого похуже. Поеду одна. А вы будете лопать чипсы, перед телевизором, пока ваши мозги превращаются в бесполезную массу, которая просто заполняет ваши головы, чтобы они не звенели, как пустые кастрюли.

– А сейчас чипсы можно? – поинтересовался Гоша. Настя закатила глаза и вздохнула.

Встав из-за стола, она, не глядя на разозливших и расстроивших ее домочадцев, начала убирать посуду.

– Ладно, черт с ним! Поедем, послушаем пианиста или кто он там, – сказал Нестор.

– Надеюсь, до выходных дотерпишь, не изведешься от ожидания?

Нестор ухмыльнулся

– Постараюсь.

–

– Ну чего, поехали? – без особого энтузиазма спросил Нестор, входя в ванную, где Настя заканчивала приводить себя в порядок. Он до последнего не терял надежду, что жена «одумается» и скажет, что ни на какой концерт они не едут. Просто у нее была такая причуда.

Обернувшись, Настя замерла с тюбиком туши в одной руке и кисточкой в другой.

– Что? – заметив недоуменно-недовольный взгляд, спросил Нестор.

– Ничего, что я в вечернем платье?

– Ничего, мне нравится, – ухмыльнулся, чуждый всего утонченного и возвышенного, а заодно, начисто лишенный понятий об этикете и правилах хорошего тона, супруг.

– Нестор, ну ты же не на пляжную вечеринку идешь и не в пивной бар. Можно, что-то поприличнее одеть?

Он молча вышел и спустя полминуты вернулся в тех же потертых джинсах, цветастой рубашке и, надетом поверх нее, спортивном пиджаке, из ткани наподобие дерюжки, со швами «наружу». Настя страдальчески вздохнула.