Книга Волчье кладбище, страница 110 – Тони Бранто

Попасть в эти часы в свою койку можно было, только вскарабкавшись по водосточной трубе. Адам всегда оставлял окно открытым, так что я даже во хмелю безошибочно определял нашу спальню.

Я ловко взобрался на второй этаж и уже закинул одну ногу в окно, как передо мной замаячило это привидение. Оно стояло посреди комнаты с фонариком. Жестянка трубная, понятное дело, гремела подо мной так, что этот пройдоха в простыне сразу меня засёк и кинулся бежать в открытую дверь. Я зацепился за что-то тяжёлое на подоконнике и свалился на пол. Только теперь дошло, что это не наша с Адамом комната. Слева лежал и храпел Гарри, справа Джо. Чёрт!

Я вскочил и ринулся в коридор, нагнал таинственное тело в простыне. Уложил его средним захватом, однако тип оказался не из слабых, а я благодаря алкоголю был не слишком в форме. Мы недолго бились и пыхтели. Меня в итоге накрыли этой самой простынёй, замотали в неё и отчалили. Когда я высвободился, то никого, понятное дело, на милю вокруг не было. Я выругался, пнул скомканную простыню. Рывком отворил ближайшую дверь. Питер и Робин мирно сопели в своих кроватях. Будь я проклят, если что-нибудь понимаю.

Я прошёл в клозет и умылся. Затем, недолго думая, двинулся к лестнице. За знакомой дверью в запрещённом крыле слышалась возня. Я взялся за ручку и отворил.

Анна до смерти напугалась. Она стояла у кровати, одетая в дорожный костюм, и складывала вещи в сумку.

– Что… Что ты здесь делаешь?

Она с ужасом смотрела мне в глаза. Я оглядел её с ног до головы. Во мне вскипел хмель.

– Вы уезжаете? – спросил я.

– Почему ты себя так ведёшь? По какому праву?

Я шагнул к Анне. Коснувшись её плеч, я почувствовал, что она дрожит. Я прислонился горячей ладонью к её шее, Анна меня оттолкнула. Тогда я резким движением скрутил ей руки за спиной.

– Я закричу!

– Вы не станете счастливой только из-за своего упрямства!

– Помогите!

Я закрыл ей рот. Когда во мне мешались гнев с алкоголем, как правило, в душе пробуждался поэт. Анна под давлением опустилась на колени.

– А теперь слушайте! – сказал я. – В мире нет любви, а если где-то есть, то она непременно умрёт. Либо смерть кого-то заберёт, либо – что вероятнее – кто-то встретит другого. Ваш случай – первый. Считайте, что смерть забрала у вас Милека. Поверьте, это так и есть. Деревня за лесом – селение вдов. Они потеряли мужей на войне. Теперь они ходят на танцы и плачут, потому что когда-то были счастливы от любви. Но вы ещё слишком молоды, чтобы ставить на себе крест. Вы должны довериться мне. Слышите? Кивните, если согласны.

Анна плакала, закрыв глаза. Она не кивнула. Я убрал ладонь с её губ.

– Мне больно, – прошептала она.

Тогда я отпустил её руки. Она принялась растирать покрасневшие запястья.

– Вы можете кричать, но что это изменит? Есть я и есть вы. А любовь – только старая, злая шутка природы. Мы с вами реальны, покуда знаем, что не любовь нам нужна, а тепло. Не завтра, а сегодня! Любовь убьёт нас, когда её не станет. Залейте свинцом своё сердце. Замуруйте в бетон и никого не подпускайте. Любите страстью, телом, настоящим! Я готов быть для вас чем пожелаете: солнцем, луной, игрушкой, апостолом. Я могу быть всем, только не мужем. Муж у вас уже был. Пускай это будет вам уроком. Пока вы молоды, торопитесь жить!

Поток агрессии ослаб. Меня качнуло, я присел на кровать, запустив пятерни в смятые патлы. Из карманов посыпалась мелочь, будто наружу, жестяно бренча, выкатилась вся моя суть.