Книга Волчье кладбище, страница 133 – Тони Бранто

– Давайте по порядку, – сухо вставил Хиксли.

– Конечно. Простите. Голова побаливает… Дело обстояло вот как. Винсент Лерри был начинающим врачом и заядлым бабником. Однажды в деревню приехала ирландка Ройшн. Юная, но уже с характером, сформировавшаяся особа. Ей нравилось его мужское внимание, но ей было плевать на его внезапно возникшие к ней чувства. Начавшаяся война кончилась для Лерри плачевно, и Ройшн, жившая в мире материальном, циничном, бросила его и уехала из деревни.

Много лет Лерри глушил обиду за испорченную жизнь. Тем временем Ройшн наслаждалась жизнью. Она вернулась спустя несколько лет сюда, чтобы продать дом бабушки. В тот период она встретила Диксона, результатом их короткой связи стала дочь. Шивон родилась в Ирландии, Диксон никогда её не встречал до этого времени. Шивон унаследовала внешность матери, но не внутренние качества. Этой весной Шивон приезжает сюда, знакомится с Тео, который решает подшутить над неопытной девушкой. Он устраивает нападение на неё в костюме гигантского кальмара. Тео не думал, наверное, что шутка окажется настолько грубой.

Утром к Лерри прибегает девушка в слезах. Она рассказывает о случившемся. Лерри узнаёт это лицо. Так выглядела его единственная любовь, чьё лицо забыть невозможно, чьим именем он даже назвал своё вынужденное пристанище. Перед ним была дочь той женщины, которая его бросила. Так могла бы выглядеть его собственная дочь, если бы не гадкая шутка жизни в виде осколка снаряда.

Адам перевёл дух и слегка поморщился. Видимо, голове его прилично досталось.

– А осколок, как считал Лерри, предназначался не ему, а его другу, Милеку Кочински. Так почему же всю жизнь страдал он, а не друг? Почему у Милека было прекрасное здоровье, обожаемый сын, работа и наконец – молодая жена? Почему у него самого, у Винсента Лерри, не было всего этого?

Вся обида, что годами топилась в глубинах души, всплыла наружу, выплеснулась гейзером. Лерри так и сказал, прежде чем запер меня: Тео изнасиловал его дочь. Настолько помутился его рассудок.

– Волк линяет – меняет шкуру, но не натуру, – сказал Секвойя, покачивая головой.

– В девять часов мистер Кочински привёл сына на исповедь в церковь. Тео, как выяснилось, только за одним согласился туда пойти: чтобы плюнуть в сторону алтаря. Сделав это, он, довольный, уходит. Его отец спешит следом, приказав немедленно отправляться в павильон на репетицию.

Лерри счёл необходимым преподать Тео урок. Кроме того, он хотел отомстить самой жизни, которая так нечестно распределила дары судьбы. Он знал, что Тео являлся всем для своего отца.

Священник вышел в лес, чтобы успокоиться. Ноги привели его к холму в синих анемонах. Он сказал мне, что представил себе в тот момент Голгофу. Затем в его голове всплыла пьеса о святом Себастьяне, о которой твердил Милек Кочински сыну, когда они покидали церковь. И замысел Лерри стал обретать определённые черты. Он поспешил в сторожку, взял лук, стрелы и спрятал у холма.

– То есть отец Лерри решил сделать из молодого Кочински святого Себастьяна, которого ему предстояло сыграть в пьесе? – уточнил Хиксли.

– Да, он хотел, чтобы Тео пострадал за веру, которую он оскорбил, – ответил Адам. – Теперь ему требовалось выманить Тео с репетиции, но так, чтобы отвести от себя подозрения. Нужна была маскировка. Лерри пришла в голову простая и гениальная мысль: ряса Робина, запачканная кровью на рукаве. Но он не мог её украсть, потому что в Роданфорде оставались преподаватели, которые сразу бы его заметили. Да он и не знал, в какое крыло идти за рясой. Поэтому он взял свою старую рясу и вином для причастия облил ткань в районе плеча.