Книга Волчье кладбище, страница 51 – Тони Бранто

– Я тоже не помню, – поспешил хрюшка. – Кочински так орал, ему только кнута не хватало.

– Да, он хотел, чтоб все на пьесе сосредоточились. Но в какой-то момент стоял настоящий базар.

– А ты, Гарри, помнишь?

Гарри напрягся.

– Что я помню?

– Когда ушёл Тео? – настаивал Робин.

– Не помню. Я что, следить за ним должен?

Питер утвердительно кивнул.

– В общем, понятно, как ушёл Тео и с кем – никто не помнит.

– Это помнит Поттегрю, – сказал я. – Мы слышали его разговор с офицером. Тео вышел из павильона в двадцать минут десятого.

– Значит, это всё-таки Диксон! – взвизгнули снизу.

– Вообще связи не улавливаю, – сухо сказал я.

– А жестокость? Это ж очевидно, Диксон хотел на кресте, чтобы как в фильмах, подвесить тушу и расчленить, вот оно что, – умничал Мэтью. – Чтобы покарать, как на казни! Для назидания!

Я был согласен с логикой хрюшки. Так жестоко поступил бы лишь отец, защищавший ребёнка или мстивший за него. Но опять же: у Диксона не было времени…

– А, кстати, – подхватил Питер, – чья идея была крест использовать?

– Не помню, – говорю я.

Другие повертели головами, и тогда Джо сказал:

– Это идея Робина.

Робин повернулся к Джо.

– Разве? А впрочем, это в моём стиле.

– Ты знал, что в церковном подвале был этот крест? – спросил Питер.

Робин вытянул физиономию.

– Я не знал этого! Откуда мне было знать? Я предложил саму только идею креста, ну, в смысле самим соорудить декорацию. Раз уж религиозная тема такая пошла.

– А почему тебе в голову не пришла одна вертикально воткнутая балка? – прищурился Гарри.

– Как твоя одна извилина? – находчиво, как всегда, парировал Робин.

Гарри недовольно сгорбился снова.

– По идее, колледж Святого Аугуста должен был снабдить нас всем необходимым, – сказал я. – К чему у них там Себастьяна привязывали?

– Поттегрю считает, что они с нами не всем поделились, зажали половину костюмов и прочей шелухи. – Питер провёл рукой по спелой ржи своих волос.

– Из вредности, – кивнул Робин. – Отобрали у них такой шедевр.

– Да не в этом, думаю, дело. Из них актёры не лучше нашего. Вспомни мартовскую ярмарку.

– А в чём тогда дело?

– Конкуренция. – Питер щёлкнул пальцами. – Если Кочински плохо представит пьесу, глава муниципалитета не Роданфорду, а Святому Аугусту даст денег. Кочински не потянет убытки.

– А, в этом плане.

– Кочински зад себе и нам всем рвёт, только чтоб гранта не лишиться. Чёрт! – подытожил Питер.

За разъяснениями последовало долгое молчание, словно в комнате исчерпался запас слов. Только хрюша тихо поскуливал, а в окно доносились крики ночных птиц из леса.

Джо приобнял колени.

– Это дело рук сумасшедшего, какого-то безумца, – спустя вечность сказал он.

Головы наши как-то сами собой в унисон кивнули.

– Нет, это дело рук доведённого до отчаяния человека.

Мы посмотрели на койку, откуда голос донёсся.

– Ты не спишь? – спросил я.

– А вы? Разве вы спите?

Адам сел, развернувшись.

– Вы понимаете, что одного из нас только что убили?

Конечно, мы все в тот момент, или почти все, не могли точно представить, что на самом деле произошло.

Часа в три мне сделалось совсем уж душно, хотя оконная створка была по-прежнему задрана до верха. Фонарь лунный наглухо заволокли тучи, ветвистые кроны почти не высматривались в стоячем сумраке.

Я поднялся с кровати и так и побрёл босым и нагим в спящий коридор. За дверью посерёдке между нашими спальнями располагалась душевая. Я встал под почти ледяную струю, и кожа на теле вмиг покрылась мурашками и воспряла духом, словно от возмущения, а затем и от благодарности, и если б могла, точно б зашипела, как раскалённое железо.