Книга Волчье кладбище, страница 73 – Тони Бранто

– А ты воткнёшь мне в сердце иглу? – уточнил я.

Но вместо иглы меня пронзила внезапная мысль.

– Пришивают только на покойниках. Мама говорила.

– Ну ты даёшь!

– А покойники не целуются.

Я положил ладонь на её бледную щёку.

– Да ещё так хорошо, – я оставил последнее слово за собой и тут же прильнул к её губам.

Это был долгий, в несколько минут, поцелуй. Когда я, довольный, оторвался, Джульетта моя спокойно кинула:

– Готово.

Я взглянул на рубашку – все пуговицы были в строю.

– Виртуозно! – объявил я.

– Что, даже после этого не женишься?

Наши взгляды зацепились и какое-то время не расцеплялись.

– Бог сделал тебя красивой. А я сделаю тебя несчастной, – изрёк я.

Большего не мог ей обещать.

Джульетта встала, как гейша, ловко и женственно, только без одежды. Отвернувшись, наверняка стыдясь меня теперь, она подобрала густые струящиеся волосы и заплела их в косу. Мне открылась гибкая линия позвоночника и силуэт бёдер.

Сколько жить этой красоте? Смог бы я полюбить её душу так же, как любил её тело? Наверное, если я задаю эти вопросы сейчас, то мне как человеку грош цена. Я не умею любить кого-то, кроме себя. Вот и Тео не умел. Так с чего же к нему такие претензии могли возникнуть, если даже мне, не самому конченому представителю мужского племени, не удавалось нащупать в себе любовь. У нас с Тео только степень бессовестности разнилась, но как ни называй, а суть в нас была одна – оба родились дикарями-одиночками.

Я опустился обратно на пол. Из одежды на мне по-прежнему была только одна рубашка, и та лишь накинута на плечи. Я скомкал её, подложил под голову, растянувшись на узком пространстве за прилавком, и не собирался отчаливать. За окном горела пеларгония, по навесу и земле лихо барабанил дождь.

Джульетта, не поворачиваясь, глубоко вздохнула.

– Как будто у Шивон этой всё по-другому.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился я.

– Да так. Девочки болтали.

– Что конкретно?

– Говорили – наивное создание. Мечтала об одном – чтобы приехал и навек был с ней. А мечты вдруг раз – и разбились об острые скалы.

– Ты точно о Шивон говоришь?

Она кинула взгляд через плечо, но не в мои глаза, а на испорченные повсюду десерты.

– Господи! Что же теперь делать?

– Ты про наш итонский беспорядок? Не бери в голову. Я заплачу.

– Заплатим поровну. Так будет честно.

– Нет, юная леди. Не отбирайте моего мужского права.

Она вдруг рассмеялась. Наконец-то.

– Слушай, у меня приятель есть. Джо зовут. Он тебя не укротит, конечно, но будет дарить цветы. Я разрешу ему. Что скажешь?

– Это какое-то извращение. – Джульетта подобрала платье.

– Это жизнь, детка. Не можешь получить всего от одного, бери от двух.

Пока она возилась с молнией сзади, я с удовольствием наблюдал. И тут она задумчиво изрекла:

– Один любил её, другого любила она.

Джульетта метнула в меня ледяной взгляд и, конечно, успела заметить секундную растерянность на моём лице.

– А с третьим она танцевала, – добавила вдруг она с улыбкой победителя.

Я с присвистом изобразил полное расслабление и провёл рукой по лбу, вытирая пот.

– Не знаю второго, но первый будет верен по гроб жизни.

– Я сама второго ещё не нашла. Но где-то же черти его носят?

Хотел сказать, что это маловероятно, но сдержался.

– А первый исчезнет, как только вкусит ремесло третьего, – иронично заметила Джульетта, подобрав фартук.