Книга Четыре крыла, страница 70 – Татьяна Степанова

– Значит, Игорь Виноградов пропал не отсюда? Не из вашего дома он ушел и исчез две недели назад? – уточнил Клавдий Мамонтов.

– Он у меня вообще здесь не появлялся с марта! – воскликнул Виноградов-старший. – Он обретался в Москве, снимал квартиру. Мы с ним редко перезванивались, я ж вам объясняю русским языком. Все же мы были на связи. Он мой сын, я его отец. И вдруг он канул в воду, и я концов не могу отыскать. Поэтому я и обратился в полицию.

– Вы хватились сына две недели назад? – продолжал настойчиво допытываться Клавдий. Бальзаминов молчал – поглядывал искоса на Виноградова-старшего, на юную деву с яблоком на крыльце.

– Раньше! Я ему сам позвонил в первых числах июля. Его номер оказался недоступен, а на мейлы в мессенджере он мне не ответил, даже не прочел их. Я подумал – мало ли… Спустя неделю снова позвонил и написал – та же история. Я забеспокоился. Стал ему названивать по нескольку раз в день, писать. Нашел в соцсети его аккаунт, но кроме старых фотографий из портфолио я там ничего не обнаружил. Я ему написал в личку, и тоже глухо все. Я еще сколько-то времени ждал, ездил в Москву на Мосфильмовскую – у меня имелся адрес его съемной квартиры, он мне сам его дал зимой. И больше ничего. Не найдя его нигде, я принял решение написать заявление о пропаже без вести.

Макар, слушавший Виноградова-старшего, подумал: история Розы и Руслана здесь, в Полыни, повторяется, но только в роли первичного сыщика – отец, тоже потерявший, подобно Розе Сайфулиной, связь со взрослым сыном.

– А на работе вы Игоря не искали? – спросил он. – Чем он зарабатывал на жизнь?

– Я особо не интересовался его жизнью, – ответил Виноградов-старший. – Я не знаю, чем он занимался, кроме съемок в рекламе мужской одежды и походов на редкие кастинги сериалов, когда нужны фактурные типы для массовки. Он хотел сниматься в кино, но у него с актерством сразу не заладилось. У него проблемы с дикцией, каша во рту. Он мне признавался – переехав в Москву из Твери, он даже официантом в ресторанах работал и в ночных клубах обслугой. Правда, зимой он пытался раскрутиться с собственным бизнесом – закупить партию «джорданов» по серому импорту в Турции и толкнуть здесь на маркетплейсах.

– Может, он в Турцию тогда махнул за кроссовками? И залег на дно в Стамбуле? Релоцировался? – бросил участковый Бальзаминов. – А вы шухер подняли.

– Я не подумал про Турцию, – здоровенный Виноградов-старший глянул на них растерянно.

– Паспорт для «загранки» Игорь имел? – спросил Бальзаминов.

– Он в прошлом ездил за границу, отдыхал, кажется, именно в Турции. И в других местах, на яхте плавал со знакомыми, его приглашали в круиз по греческим островам и на Кипр в Пафос. Состоятельная дама… Но я точно не знаю. Он мне скупо о себе рассказывал.

– А про своих знакомых? Друзей? Женщин? Он ведь холост? – подхватил Клавдий.

– Понятия не имею. Он со мной подробностями личной жизни не делился.

– Не рассказывал вам, отцу, о себе? Совсем ничего? – удивился Макар, мимоходом отметивший про себя деталь: новоявленный Адонис в прошлом путешествовал на Кипр, остров Афродиты.

– Я хочу сразу пояснить одну вещь. – Виноградов-старший выпрямился. – С матерью Игоря мы расстались, когда ему исполнилось полгода… даже раньше. Она записала меня его отцом, и мне пришлось согласиться с неизбежным. Долгое время я не общался с сыном. Первая наша встреча произошла, когда ему исполнилось двадцать два года. Игорь меня сам разыскал. Через три года скончалась его мать. Но мы не сблизились с ним, хотя я остался единственным его родственником. Мы оба жили своей жизнью. Игорь винил меня: мол, я его бросил младенцем. А его мать из-за меня…