Книга Превращения Арсена Люпена, страница 88 – Морис Леблан

– Нет-нет, только не это! Только не это! Есть темы, которых нельзя касаться…

Но она как будто не слышала его и неумолимо продолжала:

– Так вот. Двадцать четыре года назад во время Франко-прусской войны двое мужчин, спешно покинувшие Руан на подводе господина Русслена, убили в окрестностях города некоего слугу по имени Жобер, чтобы завладеть его лошадью. Они спаслись, прихватив с собой шкатулку, полную драгоценных камней, которую украли у своей жертвы.

Господин Русслен, которого они оделили несколькими недорогими кольцами, вернулся в Руан к своей жене и вскоре умер – настолько его подкосило это преступление и его невольное соучастие. Однако убийцы не упускали вдову из виду, опасаясь, что она кому-нибудь проговорится. Так и случилось… Но я думаю, мадемуазель, вы уже поняли, о ком идет речь, не правда ли?

Лицо Клариссы выражало такое смятение и боль, что Рауль воскликнул:

– Замолчи, Жозина, ни слова больше! То, что ты делаешь, – мерзко и бессмысленно! Зачем?

Бальзамо жестом приказала ему замолчать.

– Зачем? – повторила она. – Затем, что должна быть сказана вся правда. Ты столкнул нас друг с другом. Так пусть она тоже страдает.

– Как же ты жестока, – пробормотал он в отчаянии.

Жозефина Бальзамо повернулась к Клариссе и объяснила:

– Ваш отец и его кузен Беннето следили за вдовой Русслен, и, очевидно, именно барону д’Этигу она обязана своим переездом в Лильбонн, где ему было гораздо проще за ней присматривать. Мало того, с годами нашелся тот, кто более или менее сознательно продолжал выполнять эту задачу. Я говорю о вас, мадемуазель! Вдова Русслен так вас полюбила, что ни за что на свете не выдала бы отца малышки, которая время от времени приходила к ней поиграть и поболтать. Это знакомство держалось, разумеется, в тайне, чтобы никто не мог связать настоящее с прошлым; иногда встречи происходили где-нибудь в окрестностях – к примеру, на старом маяке.

Во время одного из таких визитов вы случайно увидели на чердаке дома в Лильбонне ту самую шкатулку, которую мы с Раулем искали, и из прихоти унесли ее к себе, в Этиговы Плетни. Когда я и Рауль узнали от вдовы Русслен, что шкатулка теперь находится у человека, имя которого она не хочет называть, поскольку считает его своим благодетелем, и что в определенные дни они встречаются, мы без колебаний решили прийти к старому маяку вместо вдовы Русслен, чтобы услышать хотя бы часть правды.

И вот, увидев вас здесь, мы сразу поняли, что двое убийц были не кто иные, как Беннето и барон д’Этиг, – те люди, что связали меня и бросили в море.

Кларисса плакала, ее плечи сотрясались от рыданий. Рауль не сомневался, что она ничего не знала о преступлениях своего отца, но он также не сомневался, что обвинения Жозефины Бальзамо прольют свет на многие вещи, которые бедняжка до сих пор не осознавала… и главное, она поймет, что ее отец – убийца. Какое горе для девушки! Жозина правильно рассчитала удар! До чего же изощренно палач мучил свою жертву! С какой утонченной жестокостью Жозефина Бальзамо мстила ни в чем не повинной Клариссе – с жестокостью, которая в тысячу раз страшнее физических страданий, причиненных Леонаром вдове Русслен!

– Да, – вновь заговорила графиня. – Ваш отец – убийца… Его богатства, замок, лошади – все это получено благодаря преступлению. Не так ли, Боманьян? Тебе тоже есть что рассказать – ведь потому ты и имел на него такое влияние! Завладев его тайной – не важно как! – ты заставил его плясать под твою дудку и воспользовался его давним преступлением, чтобы заставить служить тебе и убивать тех, кто тебе мешал, Боманьян… Я кое-что знаю об этом! Ах! Какие же вы мерзавцы!